- А вот и Новый год накатывает, - сказал Фима. - Стареем неудержимо. Хочешь не хочешь, а придётся это признать.

- Кстати, за Новый год, - поддержала Аня разговор. - Этот Новый год будем встречать в ресторане, а не дома. Все наши собираются. Я уже дала добро.

- Анечка! - взмолился Фима. - Ты же знаешь, что я люблю встречать праздник дома. Ты только представь себе: холодец, оливье, селёдочка с картошечкой...

- Я как только представлю, так меня охватывает ужас с головы до ног. Готовишь жрачку, как каторжная, а потом мой посуду.

- Анечка! Но посуду-то всегда мыл я.

- А руководство чьё? Когда ты моешь посуду, на тебя страшно смотреть до содрогания. И потом всё перемывать приходится. Короче, едем в ресторан. Нельзя отрываться от коллектива.

- Надели маски кроликов, слонов и алкоголиков... - сыронизировал Фима.

- Фима! Ты дошутишься до репрессий, - пообещала Аня. - Да! Хорошо, что ты напомнил про маску. Вчера к нам на работу пришла очень приличная женщина. И она рассказала удивительную вещь. Оказывается: где-то в латиноамериканской стране есть специальная пещера. А в той пещере озеро. А в этом озере есть омолаживающий ил. Если этой грязью намажется старик, то буквально на следующий день он становится младенцем.

- Вот это ужас! - прокомментировал Фима.

- Ой, мама моя! Этот человек и здесь свои пять копеек вставил. Заткнись и слушай, когда жена говорит. Так вот. Эта дама была в той пещере и привезла с собой несколько баночек этой ценной грязи. Говорит, что на полное омоложение этого не хватит, но на маску - вполне. Для убирания морщин. Делаешь маску, а на следующий день морщины исчезают на всю жизнь. Тут меня зацепил интерес, и я взяла себе баночку. Всего-то стольник за кучу удовольствия.

- Что? - воскликнул Фима. - Сто баксов за баночку грязи?

- Фима! Не экономь на женских слабостях. Ты хочешь, чтобы ходила морскатая? Аська, например, три банки хапнула, потому что муж у неё понимает, а не то что некоторые.

- Аня. У тебя же нет морщин.

- Сегодня нет, так завтра будут. Это профилактическое средство, чтоб ты понял.

- Дорогая! Ни ты, ни я не знаем, что там в этой грязи. Там какая хочешь инфекция может быть.

- Да, - вздохнула Аня. - Конечно. Вот поэтому я решила испытать это средство на тебе. Сейчас ты ляжешь на диван, и я сделаю тебе маску. И если ты останешься живым... Сам понимаешь.

- Никогда! - решительно заявил Фима.

- Нет! Вы только посмотрите на него. И почему же это ты поставил уши дыбом?

- Анечка! - закричал Фима. - У меня нет морщин.

- Подумаешь! На заднице тоже нет. А что хорошего?

- И у тебя тоже нет.

- Ты это на что намёки намекаешь? Ты хочешь сказать, что я жопа? Да у меня от таких твоих выражений сердце покрывается морщинами. И чтобы ты однажды заткнулся, у меня морщины есть, только они ещё не прорезались. Марш на диван и не рассуждай философию.

Фима вздохнул и улёгся на диван.

- Эта дама не сказала, как долго нужно держать маску, - говорила Аня, покрывая Фимино лицо серой вонючей массой. - Но я думаю, что пару часов для тебя - это в самый раз. Лежи здесь ровно, а я пошла готовить. Подопытных животных нужно хорошо кормить.

Фима лежал ровно и молился:

- Боженька, если ты есть. Меня не учили молиться, но я больше не могу. Сделай так, чтобы это пытка прекратилась.

Потом Фима устал молиться и задремал. А как только уснул, так из угла вышел мужик с лицом Аниной мамы.

- Хорошо, Фима, - сказал мужик. - Будет тебе. Уж очень ты жалостливо просишь. Даже слеза прошибает.

- Фима! - сказала Аня. - Вставай и иди в ванную. А то разлёгся тут, как кот на припёке.

Фима принял душ и только поужинал, как день закончился и пора было идти в постель.

Утром Фима проснулся от крика. Крик доносился из ванной. Фима встал, осторожно открыл дверь в ванную и тоже заорал от страха. На него смотрела женщина с опухшим лицом, густо усеянным красными прыщами.

- Что орёшь? - сказала Аня. - Посмотри, до чего ты меня довёл. Ты семейный диверсант, а не муж.

- Анечка! В чём в чём, а в этом я не виноват.

- А кто, если не ты? Нас было всего двое. Я виноватой быть не могу, потому что всегда права. Значит, виноват ты. Угрызайся совестью, а я пошла звонить доктору Воробейчику.

Когда Фима вышел из ванной, Аня уже отошла от шока и была, как всегда, энергична.

- Доктор сказал, что это инфекция такая, - доложила Аня. - У него сегодня с такими дефектами целая толпа. Теперь слушай сюда. Поедешь на работу пораньше. Заскочишь к доктору, возьмёшь рецепт и бумагу с освобождением от работы, а потом закажешь лекарство. Смотри не перепутай. Впрочем, я тебе на бумажке запишу порядок действий.

Фима завтракал и довольно слушал Анины разговоры с подругами:

- Асенька! Мы в ресторан не идём. Будем встречать Новый год дома. По-семейному. Представь себе: Фима заболел. Да. Да. А как же! У него диарея. Ты что? Да он с горшка слезть не может, не то чтобы...

Фима закончил завтрак, чмокнул Аню в прыщавую щёку и направился к двери. А вслед ему неслось:

- Светочка! Представь себе, что Фима страшно заболел...

Фима сел в машину, подумал немного, вздохнул и сказал:

- А всё-таки Бог есть.

И повернул ключ зажигания.