МАГНАТ
Было что-то особенное в путешествиях на поезде во времена без мобильных телефонов. Эти короткие часы, когда пассажир отрезан от всего на свете, я просто обожал. Поезд идет, постукивают колеса. И теперь можно собраться с мыслями и обдумать то, на что раньше не было времени. Можно спокойно вспомнить то, что произошло недавно или, наоборот, давным-давно. А можно просто сидеть, смотреть в окно вагона на мелькающие одна за другой картинки и не думать ни о чем. Моим соседом по купе был грузный молодой мужчина, который оказался моим единственным попутчиком. Когда я вошел в купе, он уже завалился на верхнюю полку. Только поздоровался со мной и сразу заснул. Поспал, потом проснулся и спустился вниз. А когда я разложил на столике бутерброды и предложил разделить их с ним, он охотно согласился, достал из своего кожаного портфеля бутылку водки и две маленькие пластмассовые рюмки - это был его вклад в нашу трапезу. Он сказал мне, что живет в Ташкенте. Но вот собрался навестить брата в Николаеве. А до этого провел три дня в Москве. Мы выпили по первой рюмке. И как только у нас в разговоре проскочила случайно какая-то женская тема, он стал жаловаться на свою жену. Говорил, что ему всегда, даже с самого начала, казалось, что она что-то скрывает от него. Он хорошо говорил по-русски, но какой-то легкий акцент все равно чувствовался. - Понимаешь, все было не так. Ведь я из-за нее свою первую жену бросил. А там у меня двое детей... Хотел с ней быть. Говорил ей, чтобы она за меня выходила. - Ну, а она что? - спросил я. - Долго не хотела за меня замуж идти. Потом пошла, но не хотела мою фамилию взять. Я спрашивал, почему. А она говорила - не хочу, много бумаг менять надо. Она фамилию не поменяла, и ее друзья даже не знали, что за меня замуж пошла. - Так это не так и важно. Правда? - Нет, ты не понимаешь. То одно не так, то другое не так. Говорил, давай пойдем куда-нибудь, покушаем сегодня. Она говорила - не могу, голова болит. А вечером уходила. Говорила - дочка просила. Ее дочка. - Ну а ты не звонил дочке? Не проверял? - Не мог я ее дочке звонить. Мы с ней плохо дружили.
Мы выпили еще по рюмке. Потом еще по одной. Наш вагон приятно покачивало. Бутерброды у меня были большие, и мы не спеша с ними расправлялись. - Иногда я приходил домой, когда она с кем-то разговаривала. А если я входил к ней, сразу замолкала. У меня нехорошее чувство было при этом. - Может, это была ее подруга. У них такой разговор мог быть, что при тебе не хотела его продолжать. Подруги ведь о чем только не говорят. - Да, конечно, могло так быть... Понимаешь, один раз она собиралась пойти куда-то. Говорила, по делам. Мне это не совсем понравилось. Говорил - давай тебя провожу. Но она не хотела, чтобы я ее проводил. Говорила - зачем провожать? А я сказал, что мне тоже туда надо ехать. А мне туда не надо было ехать. Тогда она сказала, что я должен ехать один, раз мне надо. Поезд остановился на какой-то маленькой станции. Пока он стоял, мы молчали. Потом поезд пошел опять. - А я ведь был магнат. Большой магнат. - Магнат? - Да, у меня весь Ташкент вот здесь был. И он сжал свою руку в кулак. - Большое дело было. Большой серпентарий был. - Серпентарий? Ты разводил змей? - Да. Ты знаешь, сколько много денег стоит яд? - Значит, ты много зарабатывал? - Конечно, много. А на эти деньги другие большие дела крутил. Очень большие дела тогда крутил. Говорю тебе, я был большой магнат. Не то что сейчас. Мы опять помолчали немного. - Каких же змей ты разводил? - Всяких. Но больше всего - гюрзу. Чтобы получать яд, лучше разводить гюрзу. Я спросил, кусали ли его когда-нибудь змеи. И он ответил, что если много лет разводишь змей, то когда-нибудь обязательно сделаешь ошибку. А это может плохо кончиться. - Понимаешь, гюрза не предупреждает, когда атакует. Он приподнял штанину, и я увидел его толстенную ногу, совершенно обезображенную, в шрамах и местами посиневшую. - Видишь? Когда она меня ударила, у меня под руками был только нож. И я сразу отрезал большой кусок. Только так можно было. - А сыворотки у тебя не было, что ли? - Антигюрза? Была, была, конечно. Но тогда не близко была. Он решил разлить то, что осталось в бутылке, но я сказал, что мне достаточно, и он с удовольствием допил все сам. Мы долго молчали. - Смотри, со змеями ты справился, а с женой - нет. - Они хуже змей, - сказал он. - Ну и что? - спросил я. - Ты все-таки выяснил, скрывает она от тебя что-то или нет? - Нет, не выяснил. - Может быть, тебе надо поговорить с ней? Может быть, тебе все это только кажется? - Не могу поговорить. Ее уже нет. - Она умерла? - Нет! У меня с ней все пошло не так, и я велел ей уйти. Сказал, что у нас как-то все не получается. Тогда она ушла. А когда она ушла, я ее не обидел. Она ушла - а я рад. Сейчас еду к брату. Сказал мне, что будем рыбу ловить. Познакомит с хорошей женщиной. Помогу ему там крутиться. Мы еще посидели немного. А потом он опять залез на вторую полку. Кажется, сразу заснул. И когда я выходил на своей станции, он еще спал.
|
