Одессу летнюю нам, одесситам, всегда приходилось делить с курортниками и "дикими" туристами. Наверное, поэтому мы дружно, всем городом, устремлялись на пляжи "пока эти не приехали". Это называлось маёвка и, несмотря на то, что море в начале мая еще студёное, купались всем назло. Когда же начинался сезон, одесситам приходилось потесниться, чтобы выкроить местечко под ласковым солнцем. Зато зимой нас мало кто посещал. Разве что командировочные. А зима у нас, несмотря на умеренно-морской климат, бывала настоящей, хоть и короткой. Так что бороться с гололедицей, знаменитыми "февральскими морозами", вечно мокрым снегом и реальной опасностью отморозить конечности одесситам приходилось уже в одиночестве, без участия курортников. Детям этот недолгий период дарил возможность таких редких развлечений, как катание на санках, на лыжах и на коньках. 

В годы моего детства коньки или лыжи были предметами роскоши. Если родителям приходилось выбирать между шапкой-ушанкой из кроличьего меха и коньками, то, как вы понимаете, они выбирали шапку. И речь идет не о беговых коньках. На это никелированное чудо можно было только любоваться, стоя перед витриной магазина Военторг. Да и кому они нужны в Одессе? Крытых стадионов для конькобежцев тогда ещё не было, а на стадионах города беговую дорожку не заливали, так как погода была неустойчивой. Ну а про хоккей (при отсутствии телевидения) мы только знали, что такая игра существует.

Это были времена, когда Виктор Петренко ещё не родился, и мировая слава одесского спорта начиналась и заканчивалась футбольной командой "Черноморец". И всё же каждый год с наступлением зимы желание мальчишек и девчонок ощутить трепет быстрой езды на коньках был непомерный. Требование тогдашнего подростка вроде "папа, купи коньки", наверное, сопоставимо с нынешним - "хочу мобильник". После моих настойчивых заявок отец отправился на Охотницкий рынок. Так в Одессе называлась барахолка, где за небольшие деньги можно было купить... барахло. Там люди продавали поношенные вещи, которые было стыдно предлагать на другом знаменитом городском рынке ? Толчке. Умели же в Одессе давать всему точные названия, чёрт возьми! Например, продуктовый рынок "Привоз", потому что туда все привозили из окрестных сёл и посёлков. А яркая, в разводах, одежда, называлась "варёнки", потому что её красили в кипящей воде. 

Отец вернулся с рынка и принес пару умеренно поржавевших, видавших лучшие зимы "снегурочек". Их так назвали, потому что на них можно было ездить даже по хорошо утоптанному снегу. На льду на снегурочках можно было вытворять разные фигуры, но попробуйте найти лёд в Одессе. Эти же и по мокрому снегу шли неплохо, только ботинки быстро намокали. Мои коньки выглядели так, как будто на них катался сам Евгений Онегин. Всё может быть. Ведь Пушкин написал о нем, "Я жил тогда в Одессе пыльной..."

Так вот мои новые коньки старого образца имели закруглённые лезвия для преодоления всяческих преград и специальные пазы, в которые надо было продевать ремни. С помощью этих ремней лезвия прикреплялись к ботинкам. Конечно, тогда уже продавались специальные ботинки с приделанными к ним коньками. Но это мы уже говорим о настоящей роскоши. 

Моя мечта сбылась, теперь нужно было привыкнуть к неудобствам. На каждые полчаса катания уходило, по крайней мере, столько же времени на прилаживание снегурок к моим ежедневным ботинкам. От езды коньки постоянно сползали набок и каждые пять минут приходилось поправлять ремешки. А так как ботинки были те, в которых я ходил в школу, мне было запрещено кататься слишком долго, чтобы не испортить обувь. К тому же, лезвия у снегурок были тупые, и в тех местах, где снег был накатанный, удерживать равновесие было почти невозможно. Пытался наточить их сам с помощью напильника - безуспешно, а нести в мастерскую на заточку - опять расходы. Короче, кое-как до конца зимы дотянул. А сколько там той зимы в Одессе? К тому же и кататься особенно было негде. Так, по мостовой, где проезжающие грузовики утрамбовали снег. Ещё реже, во дворе соседнего дома, где добрый дворник дядя Петя разрешал залить небольшую часть дворика водой под каток. За это мы, "потребители", были обязаны посыпать пешеходные дорожки во дворе песком и выполнять другие сезонные работы по указанию дяди Пети.

Приближалась следующая зима, и мама как-то на семейном совете категорически заявила: "Ребёнок учится на одни пятёрки, и ребёнок заслужил иметь пару новых коньков". Спорить с таким аргументом было трудно, и к моменту наступления первых заморозков состоялся торжественный поход в магазин Спорттовары. Коньки тщательно выбирались соответственно размеру моих ботинок. Мне даже позволили постоять на них, чтобы определить удобно ли мне. А я уже видел себя летящим как молния по гладкой поверхности ледового катка любующимся сверканием моих снегурочек, отражающих солнечные лучи. Я предвкушал завистливые взгляды моих одноклассников и соседских мальчишек. Тогда же я решил, что наверняка дам покататься моим самым лучшим друзьям. 

Какая прелесть были эти коньки! В отличие от старых, с Охотницкого рынка, они имели устройство, позволяющее прикручивать конёк к подошве ботинка. Это новшество, однако, не отменяло привязные ремни. Нужно было по-прежнему пристёгивать снегуры к ботинкам. Но зато ремни были фирменные, с пряжками, и выглядели вполне надёжно.

В парке им. Шевченко, на месте, где летом была танцплощадка, этой зимой впервые залили каток. О дне его открытия мы узнали по слухам. Впрочем, как и обо всех других важных событиях в жизни нашего города, страны и остальной части мира. От моего дома до катка было не близко - примерно три километра ходьбы. Конечно, если помчаться туда на коньках, можно было бы покрыть это расстояние за 15 минут. Но кто же позволит себе такую глупость на новёхоньких снегурочках?! Ведь они затупятся на булыжной мостовой при первой же попытке. Снег на дорогах, хоть и спрессованный, порой поддавался лезвию конька и тогда (как ножом по сердцу!) оно скребло покрытие. Хорошо, если это был асфальт. Но тогда многие улицы Одессы ещё были выложены гранитной брусчаткой. 

В тот день, когда по слухам открыли каток, я не мог дождаться конца школьных уроков. Скользя и падая в грязный снег, я примчался домой. Чтобы предупредить возможный отказ моего плана, мне предстояло быстро поесть, сделать домашнее задание и сбегать в гастроном за хлебом. Наконец, я устремился в парк Шевченко. Мои новые коньки, привязанные один к другому ремешками, были небрежно переброшены через плечо. А пусть себе смотрят! Сердце сильно билось в груди, не то от быстрой ходьбы, не то от предвкушения долгожданного  наслаждения. Быстро темнело. Зимой всегда так - еще вроде и день, а уже вечер.

И вот каток. Народу довольно много - катались взрослые и дети. "Тут сильно не разгонишься", подумал я и, выискав место на скамейке, начал прилаживать свои снегуры. Каток был окружён голыми деревьями и густыми, хоть и свободными от листвы, кустами. Несколько ничем не защищённых электрических лампочек над катком освещали лёд тусклым светом. Зато через динамики звучали вальсы, что создавало атмосферу уютного веселья.

Кататься на коньках я тогда ещё только учился, тем более на настоящем льду. Надо было научиться разгоняться, плавно поворачивать, резко останавливаться, ездить "задом", и т.д. Кроме этого, приходилось постоянно увёртываться от стихийных конькобежцев. Правил движения никто не соблюдал, и каждый мчался на свой страх и риск. То и дело случались столкновения. Особенно буянила небольшая группа мальчишек, которые гонялись друг за другом, и играли в "пятнашки". Несколько раз они грубо сбили меня с ног. Падать на лёд было больно и досадно, к тому же обидчики даже не пытались извиняться. 

Держа их в поле зрения я в какой-то момент заметил, что они остановились на другой стороне катка и стали о чем то совещаться, то и дело кивая в мою сторону. С независимым видом я двинулся в центр катка. В этот момент от группы отделилось двое мальчишек. Оба были повыше и постарше меня. Они направились ко мне и, подхватив меня под руки с обеих сторон. Мы продолжали скользить вдоль кромки льда, так что со стороны было похоже, что мы отрабатывали трио по фигурному катанию, и никакого подозрения это не вызывало. Мои "партнёры" разгонялись все быстрее и быстрее, так что я невольно скользил по льду, не прилагая никаких усилий. Я даже на какое-то мгновенье подумал, "Это они учат меня кататься".

Вдруг пацаны резко изменили направление, и мы все втроём, продравшись сквозь кусты, оказались на земле, за пределами катка. Свет в это место почти не пробивался, но я все же заметил в руках одного из хулиганов нож. Свободной рукой он приложил палец к своим губам и прошипел: "Молчи, дурак, а то зарежу". 

Пока другой прижал меня своим коленом к замызганному снегу на земле, первый поспешно перерезал ремешки на моих снегурочках, сначала на одной ноге, потом на другой. Ему пришлось повозиться немного с замками, так как специальный ключ лежал у меня в кармане. Но, дёрнув конёк со все силы, он справился и с этим, чуть не оторвав подошву моих ботинок. От ужаса я не смог даже сопротивляться. Когда они убежали в темноту парка, унося с собой моё сокровище, я рванулся было бежать на каток и просить о помощи, но передумал. Кому было дело до моих коньков? Моя вера в добро и справедливость сильно пошатнулась в тот злополучный вечер. 

Я медленно побрёл домой. К ночи сильно похолодало, но я этого не замечал. Я все думал, как же объяснить дома что случилось. Я ведь даже не успел как следует насладиться моими новыми снегурочками. Мне было стыдно за то, что родители потратили столько денег на покупку, а я... Чувство вины не покидало меня в тот вечер и ещё долго после этого события. С тех пор я больше никогда не просил родителей купить мне коньки. В конце концов, были и другие виды спорта, которые увлекали меня. Например, акробатика или гимнастика.

Много-много лет спустя я с семьёй проводил зимний отпуск в горах, в штате Колорадо. На зимнем курорте всем предписано непременно подниматься на гору, и спускаться на лыжах. А иначе чего туда ездить?! Для этого там устроены специальные канатные дороги, которые поднимают лыжников наверх. Я взял лыжи напрокат, но перед самым входом на подъёмник передумал и спросил у местного парня, нет ли неподалёку ледового катка. Он указал на здание в полукилометре от подъемника, и я быстренько уговорил членов семьи сменить лыжи на коньки.

Людей на катке было немного, солнце весело светило сквозь стеклянный купол ледового дворца, лёд был гладкий как зеркало. Коньки мне выдали вместе с ботинками, и я тогда накатался вдоволь, до полной усталости. С удивлением заметил, что навыки катания сохранились ещё с детства, несмотря на то, что большого опыта тогда мне приобрести так и не удалось.

Да, вот ещё что - там тоже звучала музыка как когда-то в Одессе на катке. Только это был не вальс, а джаз. Одна песня в сопровождении оркестра Глена Миллера особенно запомнилась - "Мне декабрь кажется маем". Душевная песня. 

Розинский, Эдвард
№220 Dec 2022