ЛЮБОВЬ ВНИЧЬЮ
Это история моей несчастной любви. Вы можете также назвать её счастливой. Всё зависит от того, под каким углом на неё смотреть. Разумеется, история сугубо личная, но я должен конфиденциально поделиться ею с вами, мой дорогой читатель. Кроме вас мне не с кем делиться. Итак, я полюбил Её, как водится, с первого взгляда. Может быть, со второго, но кто считает? Любовь сразила меня наповал. Тоже ничего нового. Некоторое время я страдал вхолостую, пока не выяснилось, что любовь сразила Её тоже. Мы признались. Мы поняли, что рождены друг для друга. - Милый! - говорила Она, и Её голос повергал меня в безумие. - Я хочу быть навеки твоей. - Любимая! - отвечал я, потея от страсти. - Я тоже! Я тоже! Быть навеки твоим, и никаких гвоздей! И мы оба рыдали от перспективы такого замечательного товарообмена. До поры до времени мы держали себя в руках, не допуская ничего лишнего, никакой физической близости. Но однажды, нарыдавшись вдосталь, Она утёрла слёзы счастья и говорит: - Раз на то пошло, - говорит, - то теперь я готова вступить с тобой в любовные отношения в их полном физиологическом смысле. - Ничего себе! - бормочу я, густо покраснев, отчего слёзы счастья разом просохли. - Ну, а я тем более. Всегда готов. Только скажи когда. - Немедленно! - объявляет моя любимая. - Сразу же после того, как мы подпишем контракт! - Какой контракт? - Известно какой - контракт на сексуальные отношения! О том, что мы вступаем в упомянутые отношения добровольно, и никто из нас не будет в дальнейшем предъявлять своему партнёру никаких материальных или иных претензий. Ты имеешь что-нибудь против? - Упаси. Боже! - бормочу я. - Конечно, нет! Как можно вступить в такие увлекательные отношения без контракта! И мы трясём друг другу руки в знак полного обоюдного согласия. Немного успокоившись и уняв волнение в крови, я говорю: - У меня есть хороший адвокат. Я попрошу его составить контракт и прислать нам на подпись. Но это, боюсь, будет дорого, так как он очень хороший адвокат. Учитывая нашу взаимную любовь, расходы будем делить пополам. - Ах, милый, я думаю, что мы можем обойтись без адвоката, - говорит моя ненаглядная. - Если покопаться в интернете, то наверняка можно найти стандартную форму контракта на плотские отношения. Её надо будет распечатать, заполнить и заверить у нотариуса. Нотариус гораздо дешевле, чем адвокат. - Любимая! - умиляюсь я. - Ты не только прекрасна, как Венера, ты ещё и умна, как Сократ. Да здравствует интернет! И мы садимся за компьютеры и погружаемся в электронный поиск. На следующий день Она звонит, опередив меня. - Нашла! - говорит Она, и в её голосе звенит победная гордость. - Есть две формы контракта, короткая и длинная. Обе платные. Короткая форма стоит пятнадцать долларов, длинная шестьдесят. - В чём разница? - Короткая форма содержит только основную информацию. Ну там, имя, фамилию, год рождения и прочие данные, включая почтовый адрес места планируемой физической близости. - Хорошо. А зачем нужна длинная форма? - В длинной форме, - запинаясь, говорит моя любимая, и я чувствую по телефону, как Она краснеет, - в длинной форме такие вопросы, на которые я не могу ответить. Мы должны указать, какие конкретно разновидности физической близости и в каких позициях мы планируем исполнять по дням недели. - Да, это сложно, - соглашаюсь я. - Накладывает обязательства. Давай остановимся на короткой форме. На следующий день снова звонит моя любимая. Она расстроена. - Милый, - говорит Она, - оказывается, короткая форма годится только для людей с низким доходом. К ней надо приложить налоговые отчёты за последние два года и копии банковских счетов. - Не надо волноваться, - успокаиваю я свою любимую. - Значит, заполним длинную форму. Дорого, конечно, но любовь требует расходов. Тем более, что мы их делим пополам. - Конечно, милый. Но учти, что кроме нотариуса требуются два свидетеля. - Как? - говорю я, холодея. - Два свидетеля нашей физической близости? - Вроде. Два свидетеля подписания контракта. Поиск свидетелей оказывается не простой задачей. По прошествии недели Она первая звонит мне. - Милый, как успехи? - Плохо, - признаюсь я. - Никто не хочет быть свидетелем в таком интимном мероприятии, как физическая близость. Боятся брать на себя ответственность. Зато советы дают охотно. - У меня тоже плохо, - вздыхает моя любимая. - Никого не смогла уговорить. Единственное, что я нашла,- компанию, которая поставляет свидетелей на все случаи жизни. Они обеспечивают свидетелей любого пола и вероисповедания по требованию заказчика и гарантируют полную конфиденциальность и высокое качество сервиса. Каждый свидетель стоит 699 долларов за каждую подпись. На евреев наценка двадцать процентов. Если заказываешь трёх и более свидетелей, дают скидку в десять процентов. Ну как, подходит? - Ты с ума сошла, любимая, - говорю я, сдерживая негодование. - Да за такие деньги я могу... - Ладно, ладно, можешь не объяснять, - говорит моя любимая. - За такие деньги я тоже много чего могу... Некоторое время мы молчим. Потом она вздохнула и говорит: - А может нам вступить в брак? - Во что? - Пожениться, - объясняет Она. - Выйти замуж. Ты - на мне, я - за тебя. - Как? Связать себя брачными узами? - Ничего страшного. Как свяжем, так и развяжем. Зато не нужен контракт на любовь. Брак это включает. Никаких хлопот. - А венчание? Разве не требуется какой-нибудь священник или раввин или капитан корабля? На крайний случай - конгрессмен или бандерша? - Отстаёшь от жизни, - снисходительно констатирует моя любимая. - Ничего этого давно не нужно. Напечатаем бесплатный бланк свидетельства о браке, распишемся, сканируем и пошлём в электронном виде по указанному адресу. - И свидетели не требуются? - Нужен один, без всякого нотариуса. Тоже не проблема. Я прикажу Берману, и он распишется за свидетеля. Он денег за это не берёт. - Кто такой Берман? - Моя собака, До-Берман Пинчер. Сокращённо Берман. Его подписью будет отпечаток передней правой лапы. Я проверила, это вполне законно. В конституции США не сказано, что собаке запрещается быть свидетелем бракосочетания.
За окном цветёт весна, поют пересмешники, и я чувствую, как в моей душе, измученной от бесплодных надежд, нарастает и звучит в полную силу свадебный марш Мендельсона. Но затем, не меняя накала торжественности, радостный Мендельсон переходит в траурного Шопена. Это наступает пандемия Ковида. - Милый, - говорит Она упавшим голосом. - Мы должны соблюдать безопасное расстояние в шесть футов. - Родная моя! - вздыхаю я, выходя из состояние пред-сексуального восторга. - Ради тебя я готов хоть на шестьдесят футов! И нам не нужен собачий брак! Не надо беспокоить мистера Бермана. И мы, включив Скайп, Зум и Фейс-Тайм, бросаемся в дистанционные объятия друг к другу, она -в Бруклине, а я - во Флориде.
Так начинается наша совместная виртуальная жизнь без брака. По утрам я спрашиваю у своей любимой, как Ей спалось на безопасном расстоянии, а Она меня - сколько у меня осталось места на драйве. На завтрак я готовлю её любимые французские тосты со взбитыми сливками, показываю крупным планом своё кулинарное произведение, а затем, на радость своей любимой, съедаю его сам. Она делает то же самое с моим любимым омлетом а-ля Монблан. По вечерам мы сидим перед каминами и мечтаем о том времени, когда у нас появятся дети. Мы пока не знаем, отчего они могут появиться, но мечте не запретишь. - Как мы назовём ребёнка? - мурлычет моя любимая. - Если девочка - Загрузка, - предлагаю я. - Будем звать её Загрызуля. Или Загрызунчик. Или просто Грыжа. А если мальчик - Мегабайт. Байтик. - Мне это не нравится, - морщится Любимая. - Кроме того, ты не должен говорить "мальчик" и "девочка". Это сексизм. Наш ребёнок, когда вырастит, сам решит, какой он хочет иметь пол - мужской, женский или какой-нибудь ещё. Заявление моей наречённой меня настораживает. - Милая, - осторожно говорю я. - Ты разве не знаешь, что при рождении мальчик и девочка отличаются друг от друга? - Не знаю и знать не хочу. Это не имеет значения, - парирует Любимая. - Дорогая, - говорю я, уже с трудом сдерживаясь от более выразительного эпитета, - ты, похоже, совсем одурела от свой политкорректности. Если ты не знаешь, чем отличается мальчик от девочки, могу напомнить. Есть одна деталь в нижней части организма... - Хулиган! - кричит Любимая так, что дребезжит экран моего компьютера. - Как ты смеешь говорить такие непристойности! Ты сексист, расист, садист, мазохист, супремасист и... Экран монитора гаснет. Не знаю, кто из нас первым выключил компьютер. Я перевожу дыхание и иду выпить виски. На следующий день я включаю Скайп, и, к своему удивлению, вижу на экране вместо своей политкорректной возлюбленной гладко выбритого джентльмена в дорогом костюме и при галстуке. - Добрый день, - говорит джентльмен, источая галантность. - Моя юридическая фирма представляет интересы вашей ... э-э... - Безбрачной спутницы жизни, - подсказываю я. - Совершенно верно, - соглашается бритый джентльмен. - Она подала на вас в суд иск за то, что вы подвергли её сексуальному харрасменту, и требует компенсацию за причинённые ей страдания в размере трёхсот тысяч долларов. Эта сумма не подлежит обсуждению, поскольку... - Постойте, - перебиваю я. - Какой харрасмент и какие страдания, если мы живём в разных штатах и общаемся по Скайпу? - Это не имеет значения. В соответствии с законом, недавно принятым конгрессом Соединённых Штатов, виртуальный половой харрасмент приравнивается к физическому. - А откуда взялись триста тысяч? - За это вы должны быть благодарны вашей... э- э... спутнице. Будучи хорошо осведомленной о вашем финансовом состоянии, включая ваш дом, машину и банковские счета, она не хочет требовать больше, чем с вас можно взять. Надеюсь, вы оцените её чуткость. Вы можете заплатить чеком, наличными и, насколько возможно, кредитными карточками... Я выключил компьютер, унял дрожь в желудке и позвонил своему адвокату. Он внимательно выслушал мой рассказ и, вникнув в детали, объявил: - Защищаться бесполезно, она всё равно выиграет. Надо переходить в нападение. Повтори, как она тебя назвала? - Расист, сексист, мазохист, может быть, даже марксист или социалист... - Социалист - это комплимент, а не оскорбление, - поправляет адвокат. - Но всё остальное подходит. Подаём в суд иск за виртуальный харрасмент, на такую же сумму. Платить вперёд не надо, заплатишь мне потом одну треть своего выигрыша. - Вы думаете, суд примет такое обвинение? - Отстаёшь от жизни, голубчик, - говорит адвокат, проявляя сочувствие. - Никакие суды и судьи в этом больше не участвуют. Есть всемогущий федеральный компьютер. Он сам рассматривает иски, сам выносит приговор и сам назначает меру наказания. Через два дня получим ответ. Действительно, как обещал, адвокат звонит через два дня. - У меня для тебя хорошая новость, - сообщает он. -- Мы выиграли. - Чудесно! - кричу я в экстазе. - Я восхищён вашим профессиональным знанием дела! Спасибо за ваше... - Пожалуйста, - говорит адвокат. - У меня есть, кроме этого, плохая новость. Она тоже выиграла. - Ага - соображаю я, остывая от экстаза. - Значит, мы квиты? Ничья? - Конечно. Но ты должен мне одну треть своего выигрыша, что составляет сто тысяч. Эта сумма будет автоматически переведена с твоего счёта на мой. Тебе не надо ни о чём беспокоиться. - А моя...э-э... - А твоя виртуальная спутница жизни заплатит столько же своему адвокату за победу над тобой. - Значит, мы оба потеряем по сто тысяч? Зачем же мы судились? - Как зачем? - обижается адвокат. - Ваша гражданская совесть не может мириться с таким возмутительным явлением, как половой харрасмент. - Да, конечно - говорю я упавшим голосом. - Гражданская совесть нынче обходится дорого... Утром, к моему удивлению, на Скайпе появляется Она. Вид у неё жалкий, как у побитого Бермана. Она всхлипывает и безуспешно пытается стереть с лица слёзы, смешанные с косметикой. - Ну что, любимая, допрыгалась? - говорю я, не скрывая злорадства. - Хотела меня разорить, пока мы не поженились? - Я не хотела, - хнычет Любимая. - Меня адвокат уговорил. Сказал, что я выиграю, разбогатею, и тогда ты будешь меня любить ещё сильнее. - Меня тоже адвокат уговорил, - вздыхаю я, чувствуя, как злорадство сменяется сочувствием и жалостью. И мы, виртуально обнявшись, рыдаем друг другу в мониторы, как люди, которых настигло общее несчастье. - Ты решила, как мы назовём ребёнка? - всхлипываю я. - Смотря кто получится, - отвечает Она, глотая слёзы, - мальчик или девочка.
|
