"Операция "Ласточка""
В нашей вечнозелёной и вечноцветущей Флориде приближение осенних и зимних праздников проходит незаметно. То ли дело в Мичигане, где мы жили раньше. В начале осени - color change - природа щедрой палитрой раскрашивает листву во все оттенки жёлтого, красного, коричневого и фиолетового, затем прощальный поцелуй бабьего лета, а к Празднику благодарения пора и камин разжигать (вернее, включать, ведь он газовый). Так приятно с семьей и друзьями посидеть у каминного огонька с бокалом вина или чего-нибудь покрепче. В этом году Thanksgiving совпадал с днём рождения сына, поэтому решили: "ковид-шмовид", "маски-шмаски" - гори огнём! Кто не боится - милости просим к нам на праздник! Когда вернулись с шопинга и выгружались, сын, глядя на многочисленные кульки и пакеты, удивлённо спросил: "Это всё нам?" Мы переглянулись с женой и не сговариваясь одновременно воскликнули: "Операция ?Ласточка"". - Какая ласточка? - удивился сын. - Спроси у папы, - засмеялась жена. - Он - главный герой. Наш младший сын родился в Италии, по дороге в США. Ему всегда было интересно узнать о нашей жизни в Совке. - Окей, давай начинай - тебя тогда ещё не было... - Не злись, дорогой, но тебя тогда даже в проекте не было. Дело было в начале 80-х. Мы с мамой и Максимом (твоим старшим братом) жили в Харькове в коммуналке. Одна маленькая комнатка (12 квадратных метров), один туалет, пять соседей, но нам все друзья завидовали. Ещё бы - отдельно от родителей! Такая редкость! Мы жили бедно. Двух зарплат (программиста и медсестры) не всегда хватало до конца месяца, и тогда "пятёрочкой до зарплаты" выручала соседка Люся. Приближалось 7 ноября - один из немногих нерабочих праздников. Этот праздник обычно омрачали две вещи: во-первых, утром надо было идти на демонстрацию. Согласно сегодняшней терминологии это была FAKE-демонстрация. Никому не нужное, абсурдное мероприятие, отнимавшее полдня. Когда-нибудь расскажу поподробнее, но сегодня не о нём речь. Во-вторых, вечером у нас собирались друзья. Мы как-то умудрялись рассадить всех за журнальным столиком, а иногда даже танцы устраивали, вытащив кроватку Макса в коридор. Проблема была в том, чем угощать гостей. Тяжело поверить, но в Харькове - одном из крупнейших промышленных, научных и студенческих центров страны - месяцами не было мяса, масла, сыра, фруктов и овощей. А ведь в этот день хотелось приготовить что-то специальное, вкусненькое. Мама каждый раз тяжело вздыхала, открывая наш полупустой холодильник. До праздника оставалось несколько дней, и спасти нас могло только чудо. Чудо явилось к нам в образе дяди Гриши. Вернее, не явилось, а позвонило. В пятницу вечером к нам в дверь постучали, и сосед Калугин позвал к телефону (в коммуналке телефон висел в коридоре на стене; кто первый подошёл, должен позвать того, кому звонят). - Алло... - Привет, ну что, к празднику готовы? Я узнал хриплый голос, знакомый с детства. У дяди Гриши, старого друга моих родителей, было то, без чего в Харькове было очень тяжело, а порой просто невозможно жить. У него были СВЯЗИ! Он мог "достать" продукты, модную одежду, билеты на поезд или на концерт знаменитости. У нас с мамой их (связей) не было. Как говорил великий Райкин, "карандаши, резинки и украсть нечего..." - Всегда готовы, дядя Гриша, как юные пионеры. Вот только жрать нечего... - Я по этому поводу и звоню. Родители просили вам помочь. Ты знаешь мясокомбинат на проспекте Гагарина? - Конечно, каждый день проезжаю, когда еду на работу. Будем брать комбинат? Я готов! - Да подожди ты с шутками. Рядом с комбинатом есть гастроном "Ласточка". Подъедешь туда завтра к 12-ти. Подойдёшь в рыбный отдел и спросишь Марию. Скажешь: от дяди Гриши. Понял? Да, возьми с собой большую спортивную сумку. - Всё понятно. Спасибо вам, дорогой! Вы спасли группу талантливой молодёжи от голодной смерти. Большой привет тёте Любе... На следующий день мы приступили к операции "Ласточка". Вытащили из кладовки старую спортивную сумку, собрали все деньги и даже на всякий случай одолжили 20 рублей у соседки Люси. - Будь осторожен и постарайся уложиться в наши деньги, - попросила мама. - Не волнуйся. Как говорили в Риме, veni, vidi, vici - пришёл, отоварился и домой. Плёвое дело... В гастрономе "Ласточка" было пусто, хоть шаром покати, и тихо, как на кладбище. В рыбном отделе на картине через всю стену весёлый рыбак тащил сети с рыбой и крабами. Интересно, куда он девает все эти "дары моря"? На полках не было даже банок с морской капустой. В углу отдела я заметил продавщицу. В белом халате и шапочке она сливалась с белым кафелем стены. - Чего надо? - спросила она, не двигаясь с места. Я подошёл поближе: - Мне нужна Мария. - Ну, я Мария... - Я от дяди Гриши, - как можно солиднее сообщил я. Она наконец откололась от стены, подошла ко мне и, указывая рукой в конец магазина, тихо сказала: - Дверь видишь? Шуруй туда... Я оглянулся. Действительно, между бакалеей и хлебным отделом под табличкой "Посторонним вход запрещён!" я увидел обшитую железом дверь. Поблагодарив Марию, я двинулся к заветной цели. Дверь открылась с трудом. Маленькая площадка за дверью и крутая лестница, уходящая в тёмный подвал, - это всё, что я успел увидеть. Мощная пружина - БУМ! - захлопнула дверь, едва не прищемив мне зад. - Ты помнишь фильм про банду "Чёрная кошка" и московскую милицию, который мы смотрели пару месяцев назад? - Глеб Жеглов и Володя Шарапов! - пропел сын. - Точно, так вот мне кажется, что сцена, когда они взяли всю банду, снималась в этом подвале... Кромешная тьма. Осторожно, чтоб не свернуть шею, я спустился вниз. У Шарапова хоть была подсказка в виде фотографии его любимой девушки. Мне никто подсказок здесь не оставил. Несколько дверей слева и справа, из-под которых едва пробивался свет. Я остановился в нерешительности у первой двери. Из-за неё раздавались странные звуки: казалось, ухает сова, стоны, глухие удары... Что там происходит? Может, избивают тех, кто взял мало денег или пришёл не от того дяди? Ладно, была не была, я вошёл в камеру пыток. Довольно большая комната освещалась одной лампочкой, свисающей на шнуре с потолка. Посреди комнаты стоял огромный деревянный чурбан, на котором мясники рубят туши. Вдоль стен прижались друг к другу промышленные холодильники. Здоровенный детина был очень похож на громилу из банды Горбуна. Чёрные ватник и штаны, грязный (когда-то белый) передник, валенки и солдатская ушанка. Не обращая на меня внимания, он достал чёрную глыбу чего-то явно тяжёлого из холодильника, глубоко вздохнув, поднял её над головой и - у-у-у-х - грохнул об чурбан. Глыба раскололась на три части. Мясник собрал и аккуратно сложил куски на низкий стол, повернулся ко мне и спросил: "Ну что будем брать, начальник?" - А что у вас есть? - Как что? Печёнка говяжья, высший сорт! - он широким жестом указал на чёрные куски на столе. - А в углу - кроль молдавский свежемороженый 1-й категории. - Два куска печёнки и кролик, нет, два кролика. - Отлично, - он достал из-под стола два листа бумаги и ловко завернул печёнку и кролей. Вынул из фуфайки химический карандаш, послюнявил его и что-то написал на пакетах. Сложил их в мою сумку. - Расчёт в конце подвала; ну будь, у меня полно работы. Я был немного удивлён тем, как он, ничего не взвешивая, определил цену, но решил, что в подвале свои законы, и двинулся к следующей двери. "Не счесть алмазов в каменных пещерах..." - что ждёт меня впереди? А впереди меня ждало кое-что получше алмазов! В маленькой плохо освещённой комнате за прилавком в белом халате, красном платочке и красных перчатках стояла этакая добрая Баба-яга. - Ну чё стал, соколик? Подходи, не укушу... Но не смешная бабушка привлекла моё внимание. Вся стена за ней была увешана связками вяленой рыбы! В тусклом свете лампы они играли серебристо-серыми и янтарными блёстками. Так вот где весёлый рыбак из магазина прячет свой улов. Поймав мой удивлённый взгляд, Баба-яга бодро продекламировала: "Вобла астраханская, одна - 3 рубля, вязанка - 15. Некоторые тараночкой называют". - Мне две связки, пожалуйста. Я не удивлюсь, если у вас и пиво найдётся, - пошутил я. - А вот и не надо удивляться. С такой рыбкой сам Бог велел, - она исчезла под прилавком и через секунду вынырнула оттуда с двумя бутылками пива. - Вот, чешское - рупь, немецкое - два. Пей - не хочу! Ай да бабуля, ай да фокусник! Я заказал пять чешского и пока складывал продукты, она подготовила бумажку с итогом. - Отдашь Верке в последней комнате. Она тебе расчёт даст. Последние две комнаты не обманули моих ожиданий. В одной я пополнил багаж палкой сухой колбасы, полуголовкой сыра и двумя банками шпротов. В другой - получил от Верки две курицы и полный расчёт. - Ну всё, концерт закончен. Пошли, я за тобой закрою, - подвела итог Верка. Я понимал, что выход из подвала ведёт на задний двор "Ласточки". А что, если меня там поджидает какой-нибудь местный Жеглов с ментами? - Сумку на землю, руки за голову, бегом к автобусу! Ну нет, я так просто не сдамся! Буду кролями 1-й категории отбиваться, пивом забросаю! В крайнем случае слопаю колбасу и сыр, чтобы врагу не достались. Мы с Веркой поднялись по лестнице, дверь за мной закрылась, и я слышал, как она гремит засовом. После тёмного подвала свет резанул и заставил зажмуриться. Я прикрыл глаза рукой и огляделся. Во дворе - никого. По-прежнему светит солнышко. Операция "Ласточка" завершена успешно! Теперь на троллейбус и домой. В троллейбусе мне казалось, что все с подозрением смотрят на мою сумку. Особенно мне не нравился один дед, сидевший довольно близко ко мне. Он всё время крутил головой и шмыгал носом. Неужели учуял колбасу или сыр? Ты представляешь, что будет, если пассажиры узнают о сокровищах в моей сумке? На что способна толпа голодных харьковчан, да ещё перед праздником? Наконец, я добрался до дома. Макс спал, и я тихо, чтобы не разбудить его, начал выгружать все "подарки" из "Ласточки" на журнальный стол. Мама удивленно смотрела на всё это богатство и качала головой. А когда я закончил, всплеснула руками, взглянула на меня глазами, полными слёз, и тихо спросила: "Это всё нам?".
|
