на главную очередной выпуск газета наши авторы реклама бизнесы / Сервисы контакт
флорида афиша что и где развлечения интересно полезно знакомства юмор
 
<Вернуться Матлин, Александр
ПОЧЁМ ПОЧЁТ?


 

Раздался звонок, и телефон высветил незнакомый, неестественно длинный номер. Я присмотрелся. Номер начинался с цифры 7, и я понял, что звонят из России. Когда-то я там жил, но уехал так давно, что уже десятки лет назад исчезли последние связи с той страной. Не осталось, ни родственников, ни друзей, ни просто знакомых. Звонить оттуда было некому. Поэтому я взял трубку с крайней осторожностью, двумя пальцами, и сдавленно произнёс, на всякий случай, по-английски:

- How can I help you?

- Алё, это Америка?! - прокричала трубка.

- Америка, - признался я.

- Здравствуйте, Яков Зиновьевич! - радостно завопила трубка. - Узнаёте?

Имя было названо моё, поэтому отпираться было бы глупо. Я сказал:

- Как же, как же, конечно. Хотя, честно говоря...

- Это Макдональд Иванович Откатов, - сказал человек в трубке. - Генеральный директор Промтрамтраха. Мы с вами вместе работали. Помните?

- М-м...Не очень.

- Правильно, - согласился мой абонент. - Вы не можете помнить, потому что тогда наш институт назывался не Промтрамтрах, а Трахтрампром.

- Это другое дело, - признался я. - Институт помню. Но ваше имя, право...

- Ничего, - великодушно разрешил Откатов. - Зато я вас хорошо помню.

- Простите, сколько вам лет?

- В сентябре будет сорок шесть.

- Понятно, - сказал я. - Когда я уволился с работы и уехал из Советского Союза, вы ещё не родились. Вы были зародышем. Вашей маме оставалось три месяца до родов.

- Что вы говорите! - удивился мой собеседник. - Вы так близко знали мою маму? 

- Нет, нет, - заверил я. - Не имел чести. Тем более близко.

- Значит, с вами лично я не работал, - согласился Зародыш. - Но много о вас слышал. И звоню по делу.

Далее он рассказал, что у них принято решение издать энциклопедию Промтрамтраха, которая увековечит героическую историю института и имена его выдающихся специалистов. Энциклопедия должна выйти к знаменательной дате - 84-летию со дня основания института, который был создан в 1937 году на базе технического отдела главка и полностью укомплектован новыми кадрами.

- А куда делись старые кадры? - спросил я.

- Этого никто не знает. Куда надо, туда и делись, - неохотно отвечал Зародыш и поспешил перейти к делу.

Мне, как одному из наиболее выдающихся в истории Промтрамтраха специалистов, предлагалось написать свою биографию и представить её господину Откатову вместе с фотографией хорошего качества. Биография, разъяснил он, должна быть написана в третьем лице через два интервала и начинаться с того, когда, где и в какой семье я родился. На фотографии я должен смотреть прямо и не улыбаться.

- Тут может быть проблема, - заметил я. - У нас принято на фотографиях улыбаться. 

- Ничего, это мы подправим, - успокоил меня Зародыш. - Главное - смотреть прямо. Вопросы есть?

Я немного помялся и сказал:

- Макдональд Иванович, уверяю вас, я что питаю глубокое уважение к вашему, то есть, извините, к нашему Пром...

- Трамтраху, - подсказал Зародыш.

- Именно. К нему самому. Но у меня к вам просьба: пожалуйста, не включайте меня в вашу энциклопедию. Я человек неприметный, уже сорок шесть лет не живу в вашей стране и не работаю в этом... Пром...

- Трамтрахе, - снова подсказал Зародыш.

- Именно, в нем самом. Там меня никто не знает. Поэтому...

- Вас все знают и любят, - оборвал меня строгий Зародыш. - Вам оказывают особый почёт. Вашу кандидатуру утвердила комиссия. Так что, приступайте к биографии. Всего хорошего.

Я вздохнул и покорился. Два дня я потел над своей нехитрой биографией. С датой и местом рождения всё было понятно. Но вопрос о том, в какой семье я родился, загнал меня в тупик. Помучавшись, я написал, что родился в интеллигентной еврейской семье, в надежде, что мои покойные родители не возражали бы против такого признания. Закончив, я перечитал своё творение, остался им доволен и отправил его назойливому зародышу Откатову вместе с фотографией, на которой я был изображён на фоне Нью-Йоркской гавани со статуей Свободы на заднем плане. После чего я вздохнул и забыл про Откатова с его энциклопедией.

Но спустя две недели о них пришлось вспомнить. Я получил электронное послание, в котором Откатов просил прочитать мою исправленную биографию и позвонить ему. Прилагались биография и фотография.

Надо признать, что фотография была обработана мастерски. Я, как и раньше, смотрел в объектив, но уже не улыбался, а наоборот выражал мрачную обречённость. Статуя Свободы исчезла вместе с гаванью; на их месте высились небоскрёбы какого-то незнакомого города, и над ними реяло полотнище с крупной надписью "Слава".

Моя биография, которую я так мучительно создавал, была написана заново. Язык этого сочинения выглядел, как русский, но был мне не понятен. Вчитавшись, я начал догадываться, что выражение "беззаветно трудился" использовалось вместо слова "работал", а "осуществлял выполнение проектирования" подразумевало "проектировал". Было также сказано, что я неоднократно награждался призами, почётными грамотами и знаками отличия, хотя ничего подобного со мной никогда не случалось. Возле фразы о моём происхождении стояли три красных вопросительных знака.

Как просил Откатов, я позвонил ему в Россию. Услышав и узнав меня, он радостно закричал:

- Привет, Зиновьич! Биография у тебя, прямо скажем, героическая! Готовься стать знаменитостью. Надо только решить проблему с твоим происхождением. Понимаешь, так, как ты написал, у нас не принято. Комиссия не пропустит. Есть определённые слова, которых рекомендуется избегать...

            - Понимаю, - сказал я. - С этой рекомендацией я почти полжизни избегал того самого слова. Тогда напишите так: "Родился в семье безродных космополитов".

- Я не знаю, что это такое, но звучит красиво, - сказал Откатов. - Боюсь, комиссия не пропустит.

- Хорошо. А зачем вы написали, что я награждался какими-то призами и знаками отличия?

- А что в этом плохого?

- Это неправда. Никто меня никогда не награждал.

- Не может быть! - поразился Откатов. - Так всю жизнь без наград и живёшь? Ну, это мы в два счёта исправим. Почётная грамота устроит? Завтра пошлём две: "За выдающиеся заслуги" и "За выдающиеся достижения".

- Спасибо. А зачем вы на моей фотографии написали "Слава", когда я никакой не Слава, а Яша?

- Погоди, дай глянуть - сказал Откатов. - Ага, вижу. Это они по ошибке взяли задний фон со старой фотографии. Там написано "Слава КПСС". Они КПСС стёрли, а Славу забыли. Это мы исправим. Всё у тебя?

Я замолчал. Мне стало грустно, и я не мог придумать, как отделаться от моего назойливого абонента с его энциклопедией. Словно почувствовав это, Откатов сказал:

- Не горюй, Зиновьич, всё будет, как надо. Давай обсудим последнюю деталь. За то, чтобы поместить твою биографию в нашу энциклопедию, с тебя причитается десять тысяч баксов. По-вашему - долларов. Учти, что вообще это стоит гораздо больше, но для тебя мы делаем скидку. Понятно?

- Не очень. Это что, шутка?

- Шутить с тобой мне некогда. Нам не до шуток. У нас бюджет трещит по швам. Когда пришлешь деньги?

- Если всерьёз, то никогда.

- Тебе что, жалко для родного Пром...

- Трамтраха, - подсказал я. - Для него ничего не жалко. Но денег не дам.

- Ну что вы за народ такой, - с горькой укоризной сказал Откатов. - Только о деньгах и думаете.

- Вы - это кто?

- Кто-кто... да все вы. Мы тебе такую биографию отгрохали! Прославили на весь Промтрамтрах. А ты всё - деньги, деньги. В общем, так. На следующей неделе к вам в Америку поедет наш внештатный сотрудник Коля Кукуев. Он с нами по контракту работает. Он тебе позвонит и зайдёт. Вот с ним и передашь, как договорились.

- Да мы, вроде, не догова...

- Твою кандидатуру комиссия утвердила, - с возмущением перебил Откатов. - Так что, не выпендривайся, Зиновьич. Приготовь десять тысяч наличкой в крупных купюрах, мы по-другому не принимаем, и жди звонка. И не шути с Колей. Он человек нервный, шуток не понимает. Пока.

Распрощавшись с Откатовым, я загрустил. Упоминание о нервном Коле наводило на мысль о бренности жизни, которая висит на ниточке и может оборваться в любой момент. Мне хотелось оттянуть этот неприятный момент насколько возможно. После мучительных размышлений я сел за компьютер, сосредоточился и cочинил такое душераздирающее письмо:

"Уважаемый гр. Откатов! Нам стало известно, что вы вступили в контакт с американским подданным по имени Яков Зиновьевич и собираетесь включить его биографию в энциклопедию Промтрамтраха. Считаю необходимым поставить вас в известность, что гр. Я.З., живя в Советском Союзе и работая в вашем институте, был завербован иностранной разведкой. Он уехал в Америку под видом эмигранта, боясь разоблачения. Проживая за океаном, гр. Я.З. продолжает работать на ЦРУ, ФБР и сионистские организации Джойнт, Хиас, Бнай Брит и Джуиш Комьюнити Центр. Общение с ним может повредить вашему институту и вам лично. Учитывая чрезвычайную секретность этого письма, имени своего назвать не могу".

Я послал письмо по электронной почте, специально создав ради него новый адрес фиктивным именем. Но этого мне показалось мало. Я позвонил в телефонную компанию и попросил поменять мой номер телефона на новый, unlisted номер, то есть такой, который невозможно найти ни в каких справочниках или телефонных книгах.

После этого я успокоился. Угроза миновала. Я перехитрил Откатова и теперь заслуженно гордился своей изобретательностью.

Увы, у всякой гордости есть срок годности. Моя гордость согревала душу всего два дня. На третий день раздался звонок, и мой секретный телефон высветил ненавистный длинный номер, который начинался с цифры семь. Скрываться далее было бесполезно.

- Привет, Зиновьич! - сказал Откатов. - Что же ты, поменял номер телефона, а мне не сообщил. Ты от меня прячешься, что ли?

- Нет, нет, что вы, что вы! - ответил я помертвевшими губами. - Как раз собирался вам позвонить.

- Я тут кое-какую информацию про тебя получил, - продолжал Откатов. - Ты, Зиновьич, оказывается, не прост, настоящая знаменитость. Прямо чистый Зорге. Теперь мы тебя на самое видное место в энциклопедии водрузим. Героем будешь! Ну, конечно, за это платить надо. Десятью тысячами уже не отделаешься. Готовь двадцать. Как договорились, наличными, в крупных купюрах.

- С какой стати... - жалобно возмутился я, но Откатов меня оборвал.

- Через три дня к тебе придёт Голландец. Не вздумай с ним торговаться. 

- Какой ещё Голландец?

- Коля Кукуев, наш внештатный сотрудник. Его среди своих зовут Кукуй Голландский. Я тебе говорил о нём. Отдай ему двадцать штук в конверте и смотри, не раздражай его. Побереги здоровье. Пока.

Это уже звучало, как прямая угроза. Потея от страха, я нашёл телефон местного отделения ФБР и позвонил.

- Имею важное секретное сообщение, - сдавленно доложил я.

Спустя полчаса у меня появился вежливый белобрысый джентльмен в тёмном костюме и при галстуке. Я увёл его в спальню, закрыл дверь и вполголоса во всех деталях обрисовал угрожающую ситуацию, в которой я оказался.

- Вы знаете имя человека, который должен прийти за деньгами? - спросил белобрысый, вникнув в детали дела.

- Знаю. Николай Кукуев.

- А, Колька Голландец! - неожиданно обрадовался мой собеседник. - Это известный человек. Рецидивист, наёмный убийца. Он много раз был в Америке.

Я почувствовал холодный, ползучий, ужас. Мой белобрысый защитник замолк и в его взгляде появилось что-то странное, похожее то ли на жалость, то ли на траур.

- Боюсь, что мы ничем не сможем вам помочь, - наконец, сказал он со вздохом. Мы не можем его арестовать; у нас нет улик. Вот когда он вас убьёт или, хотя бы, искалечит, тогда другое дело. Так что, потерпите немного. И держите нас в курсе дела.

- Каким образом? Позвонить вам, когда он меня убьёт?

Мой спаситель задумался.

- Да, пожалуй, это, будет трудно сделать. Позвоните, если он вас искалечит. И не теряйте присутствия духа.

- Спасибо. Похоже, что мне уже нечего терять, кроме присутствия духа.

- Ещё один совет, - сказал мой ангел-хранитель. - Не связывайтесь с Голландцем. Отдайте ему двадцать тысяч и скажите спасибо, что не просит сорок.  Если у вас нет этих денег, возьмите взаймы. У вас хороший дом, и вам под него любой банк даст эту сумму. И тогда ваша счастливая жизнь будет продолжаться. И у вас будет время расплатиться с банком.

- Вы правы, - с трудом выговорил я. - Конечно, почёт Промтрамтраха того стоят. За почёт надо платить.

- Правильно. За жизнь тоже, - сказал мой спаситель

Он раскланялся, а я надел костюм, повязал галстук и поехал в банк просить денег взаймы.

Какой идиот сказал, что не в деньгах счастье?


 
 

Матлин, Александр
№202 Jun 2021

 

Our Florida © Copyright 2024. All rights reserved  
OUR FLORIDA is the original Russian newspaper in Florida with contributing authors from Florida and other states.
It is distributing to all Russian-speaking communities in Florida since 2002.
Our largest readership is Russians in Miami and Russian communities around South Florida.
Our Florida Russian Business Directory online is the most comprehensive guide of all Russian-Speaking Businesses in Miami and around state of Florida. This is the best online source to find any Russian Connections in South Florida and entire state. Our website is informative and entertaining. It has a lot of materials that is in great interest to the entire Florida Russian-speaking community. If you like to grow your Russian Florida customer base you are welcome to place your Advertising in our great Florida Russian Magazine in print and online.