В пятницу, 9 апреля, Джо Байден объявил о создании президентской комиссии по реформе Верховного суда. Комиссия еще не приступила к работе, когда в четверг, 15 апреля, два высокопоставленных демократа - сенатор Эдвард Марки (Массачусетс) и нью-йоркский конгрессмен Джеральд Надлер, возглавляющий в нижней палате юридический комитет, - внесли на рассмотрение Конгресса законопроект о расширении состава Верховного суда с 9-ти до 13-ти. Но едва господа Марки и Надлер закрыли свои рты, как спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси одернула их, заявив, что она предпочитает сначала познакомиться с рекомендациями созданной президентом комиссии и только потом приступить к законодательному процессу.

           Трудно, почти невозможно поверить, чтобы спикер Пелоси понятия не имела об инициативе сенатора Марки и конгрессмена Надлера. И трудно, совершенно невозможно поверить, что Марки и Надлер не знали о созданной Байденом президентской комиссии. Вне всякого сомнения, поступки президента и спикера, а также сенатора-члена юридического комитета в верхней палате и конгрессмена-председателя юридического комитета в нижней были согласованы.  "Инициатива" Марки и Надлера преследовала конкретную цель, о которой был, вероятно, осведомлен Байден и наверняка знала Пелоси. Цель совершенно очевидная: запугивание (intimidation) нынешних верховных судей. Прежде всего, в первую очередь - судей, назначенных в Верховный суд президентами-республиканцами, а таковых ныне шестеро. Байден, Пелоси и Марки с Надлером дали им ясно понять: будете рыпаться, то есть принимать решения, которые не удовлетворяют прогрессистскую (либеральную, социалистическую, марксистскую - левацкую) общественность, останетесь в меньшинстве, ваши голоса будут стоить ровно столько же, сколько голоса меньшинства - республиканцев - в Конгрессе.

           "Игра на запугивание уже началась (The intimidation game has began)", - охарактеризовал происходящие события профессор-правовед Колумбийского университета Филип Хамбургер. И Джо Байден - не первый президент, который занялся - при поддержке однопартийцев-депутатов Конгресса - запугиванием членов Верховного суда с тем, чтобы повлиять на их решения. Первым был первый президент-прогрессист республиканец Теодор Рузвельт.

           В 1906 году контролируемый однопартийцами Рузвельта Конгресс принял - с одобрения президента - закон, позволявший Комиссии по торговле между штатами (ICC - Interstate Commerce Commission) устанавливать максимально высокие тарифы на железнодорожные перевозки и распространил полномочия этого федерального агентства на спальные вагоны, мосты, паромы, нефтепроводы и т. д. Рузвельт не сомневался, что в судах начнется оспаривание конституционности этого закона и решающее слово будет принадлежать Верховному суду. Не дожидаясь, когда это случится, президент предупредил Верховный суд: не смейте перечить закону, господа! Вмешаетесь, так Конгресс, во-первых, ограничит вашу юрисдикцию в отношении Комиссии по торговле между штатами, а во-вторых, создаст специальный суд, который займется межштатной торговлей. Угроза подействовала. Верховный суд решил не перечить принятому закону, вошедшему в историю по имени его спонсора - конгрессмена из Юты Уильяма Хепберна. Закон Хепберна немедленно повлиял на экономику - вызвал обесценивание акций всех компаний, связанных с железнодорожными перевозками и, как следствие, финансовый кризис - Финансовую панику 1907 года.

            В 1908 году Теодор Рузвельт покинул пост президента, но через четыре года решил вернуться в Белый дом как кандидат Прогрессивной партии. Он обещал избирателям, что, став президентом, добьется устранения из Верховного суда всех судей, кто откажется сотрудничать (to cooperate) c ним. Угроза оказалась неосуществленной, потому что Теодор Рузвельт проиграл в 1912 году выборы. Спустя четверть века, в 1937-м, за переустройство - перестройку - Верховного суда взялся президент Франклин Делано Рузвельт, дальний родственник Теодора, прогрессивный демократ, а не прогрессивный республиканец.

              ФДР невзлюбил Верховный суд с первых лет своего президентства, потому что верховные судьи стояли на пути реформ "нового курса". С 1934 года по ноябрь 1936-го, когда Рузвельт победил на выборах во второй раз, Верховный суд признал антиконституционными 10 из 16-ти законов, принятых Конгрессом с подачи президента, причем три закона были отвергнуты единогласно (9 - 0), один - восемью голосами (8 - 1), два - шестью голосами (6 - 3). И Рузвельту пришла в голову мысль расширить состав Верховного суда за счет своих сторонников. Но для этого Конгресс должен был принять соответствующий закон. 5 февраля 1937 года законопроект о судебной реформе поступил на рассмотрение Конгресса.

              Реформа позволяла Рузвельту расширить состав Верховного суда. Когда кому-то из членов Верховного суда исполнялось 70 лет и 6 месяцев, президент мог ввести в состав суда одного молодого, но он мог добавить не больше шести судей. Таким образом, президент получал возможность увеличить состав высшей судебной инстанции с 9-ти до 15-ти. 9 марта ФДР обратился по радио к стране с просьбой поддержать реформу. Но решающее слово принадлежало не народу, а Конгрессу.

              Рузвельт не сомневался (о чем сохранились многочисленные свидетельства), что Конгресс одобрит реформу. У президента были основания не сомневаться. Обе палаты контролировали его однопартийцы, и в первый срок его правления не было случая, чтобы законодатели отвергли какое-либо его предложение. Однако законопроект наткнулся на препятствие уже в юридическом комитете Палаты представителей, и не могло быть и речи, что он будет поставлен на голосование полного состава нижней палаты Конгресса. Лишь с четвертой попытки билль протащили (10 - за, 8 - против) через юридический комитет Сената. Однако полный состав верхней палаты отверг рузвельтовскую реформу 70-ю голосами против 20-ти. Сенат потребовал "переработать" билль. Билль никогда и не был переработан.

              Попытка ФДР расширить состав Верховного суда (packing the Court) потерпела крах, и в течение последующих восьми десятилетий никто всерьез не предлагал предпринять вторую попытку. Однопартийцы Рузвельта, демократы, вновь заговорили - всерьез заговорили - об этом в 2020 году во время предвыборной кампании. В частности, мэр города Саут-Бенд Пит Буттиджич объявил, что, став президентом, будет добиваться увеличения числа членов Верховного суда с 9-ти до 15-ти (ныне этот господин возглавляет Министерство транспорта). Сенатор Элизабет Уоррен (Массачусетс) говорила, что вопрос об увеличении числа верховных судей "заслуживает серьезного обсуждения". Правда, бывший вице-президент Джо Байден и его главный соперник в борьбе за номинацию сенатор Берни Сандерс (Вермонт) выступали против перестройки высшей судебной инстанции. Но они были только потому против, что против было большинство избирателей. Опрос фирмы Rasmussen показал, что лишь 27 процентов американцев одобряют расширение состава Верховного суда, 55 процентов были против. На съезде Демократической партии речь об этом вообще не заходила. Если бы кто-то из ораторов сказал что-либо о Верховном суде, было бы трудно, а может быть, и невозможно избежать обсуждения в СМИ вопроса о перестройке в случае победы Байдена на выборах. Этого следовало не допустить.

              "Победы" Байдена было недостаточно для увеличения состава Верховного суда. Согласно Конституции, сделать это может только Конгресс. В последний раз Конгресс изменил число высших судей в 1869 году, и с тех пор их число остается неизменным: девять.

              В ночь с 5-го на 6-е января нынешнего года после подведения итогов выборов в Сенат в штате Джорджия демократы осознали: час настал. Обе палаты Конгресса попали под их контроль, получив возможность заняться перестройкой в Верховном суде. Но еще до выборов в Джорджии высшие судьи поняли, что ожидает Верховный суд, и приняли весьма спорное - но удовлетворявшее демократов - решение.

              В первых числах декабря генеральный прокурор Техаса республиканец Кен Пакстон обратился в Верховный суд, оспаривая результаты президентских выборов в Пенсильвании, Джорджии, Мичигане и Висконсине. Пакстон указал, что эти штаты нарушили свои собственные избирательные законы и - вот что важно - нарушили Конституцию, согласно которой выборами в каждом штате занимаются легислатуры и никто другой: ни губернаторы, ни штатные прокуроры, ни федеральные судьи. Только законодатели. Четыре штата нарушили Конституцию и... И стоящий на страже Конституции Верховный суд отказался 11 декабря принимать "дело" к рассмотрению. Только двое верховных судей - Самуэль Алито и Кларенс Томас - сочли нужным выслушать аргументы Пакстона. Семеро были против. Большинство обосновало свое решение так: Техасу не следовало проявлять "в судебном порядке интереса к тому, как другой штат проводит свои выборы". Но да ведь Техас "проявил интерес" лишь потому, что четыре штата нарушили Конституцию.

              Это была последняя попытка республиканцев отменить результаты президентских выборов. 14 декабря собравшиеся в Вашингтоне выборщики официально зафиксировали победу Байдена.

              Семеро высших судей отказались рассматривать "дело" вовсе не потому, что Техас будто бы вмешался в дела других штатов. Семеро сознавали, что ожидает Верховный суд в случае возможной перестройки. Они принимали решение, испытывая давления новой исполнительной власти и - возможно - новой власти законодательной. Они надеялись, что их решение может предотвратить перестройку Верховного суда. Их пугало будущее. И больше других был напуган председатель Верховного суда Джон Робертс.

           Робертс и ранее проявлял малодушие, когда следовало противостоять президенту и Конгрессу. В этом должен был убедиться каждый в 2012 году, когда Верховный суд рассматривал принятый Конгрессом по инициативе президента Обамы закон о реформе системы здравоохранения, названный Обамакер. Пятью голосами против четырех Верховный суд признал закон не противоречащим Конституции. Решающий голос принадлежал Робертсу. Он объявил, что Верховному суду следует проявлять "сдержанность в аннулировании законов, принятых избранными лидерами страны". Иными словами, верховные судьи - назначенцы президентов, а не народные избранники, - должны лояльно относиться к законам, ибо их принимают избранники народа - депутаты Конгресса и подписывает избранник народа - президент.

              Доктрина Робертса о непротивостоянии Верховного суда "избранным лидерам" противоречит более чем двухвековой традиции, заложенной в первые годы XIX века председателем Верховного суда Джоном Маршаллом. Он неоднократно противостоял президентам - от Томаса Джефферсона до Эндрю Джексона - и Конгрессу, если считал их деяния противоречащими Конституции. Благодаря Маршаллу Верховный суд действительно стал третьей ветвью власти, независимой от исполнительной и законодательной. Это постоянно вызывало недовольство президентов и Конгресса. Однако Верховному суду удавалось, правда, далеко не всегда, сохранять свою независимость. Сегодняшний Белый дом и Конгресс намерены покончить с независимостью Верховного суда, превратить его в орган, одобряющей деяния исполнительной и законодательной власти. Для этого-то и создана президентская комиссия по реформе Верховного суда.

              Комиссии призвана предать легитимность всем предложениям Белого дома и Конгресса, убедить избирателей, что реформа - плод двухпартийных усилий демократов и республиканцев, а не однопартийный продукт Демократической партии. Достаточно, однако, познакомиться с членами комиссии, чтобы понять: это своего рода дымовая - юридическая - завеса, за которой скрываются байдены-пилоси-марки-надлеры.

               Сопредседатели комиссии - бывший юридический советник президента Обамы Боб Бауэр и бывшая чиновница обамовского министерства юстиции Кристина Родригес. Под стать этой паре большинство из 36-ти членов комиссии. Приглашенные в комиссию правоведы-конституционалисты не совершили бы, на мой взгляд, ошибку, отказавшись от участия в ее работе. Первое совещание комиссии - в первых числах мая. Результаты будут оглашены через 180 дней, то есть в первых числах ноября. Но уже сегодня - до первой, майской, встречи всех членов комиссии - мы, читатель, можем безошибочно предсказать: одним из решений будет решение об увеличении состава Верховного суда.

              "Вандализм, масштабы которого намного превышают разрушение статуй, - так охарактеризовал packing the Court профессор-правовед Колумбийского университета Филип Хамбургер. - Это подрывает независимость судей. Это удар по легитимности Верховного суда и его решений".

              К сказанному профессором добавить нечего. Но предложения президентской комиссии не войдут в силу без одобрения обеими палатами и Конгрессом. Палата представителей одобрит все предложенное, как Верховный совет СССР одобрял все, что исходило из Президиума ЦК КПСС. Вопрос: что решит Cенат? Мы получим ответ, когда станет известна судьба филибастера. Если условия филибастера не изменятся, большинство предложений комиссии - в том числе и о расширении состава Верховного суда - будут отвергнуты. Если...