... А сейчас мы посидим на скамеечке у "Корсо". Имя этого ресторана рижанам тех лет должно быть знакомо. От нашего сосново-хвойного, морского солёного воздуха аппетит появляется быстро, а после еды вскоре возвращается. Почему-то на скамеечке у "Корсо" я вспомнил первый весенний рижский бутерброд: чёрный хлеб с маслом, с тонко нарезанным и посыпанным солью свежим огурчиком. Соль на нежно-зелёной поверхности этого первого весеннего чуда уже превратилась в капли. А запах!!!

Быстрее в "Корсо"! Заведение это - старинное, фешенебельное, видевшее до прихода советской власти лучшие времена. До войны "Корсо" и "Лидо" принадлежали одному хозяину и были действительно лучшими ресторанами и ночными танцевальными клубами на взморье. Мне всегда хотелось представить, каким был "Корсо" в 30-е годы. Но и спустя десятилетия, переступив порог красивого здания, расположенного недалеко от моря, посетители сразу ощущали его прежний высокий класс! Фонтан в центре зала, изящные балконы по всему фасаду. Помню ещё те времена, когда в субботу или в воскресенье там на большом балконе играл оркестр. Чем меня тогда кормили родители, простите, не помню, но что звучала музыка Штрауса - помню!

Довольно часто я стал посещать "Корсо" уже в ту потёртую и скрипящую пору, когда его превратили в общепитовскую столовую, где вкусная пища была как проблеск на сером горизонте. В наши штатские времена здесь бывали танцы. Обычно я бывал здесь с Зигой Лусисом, верным другом и официантом из "Стабурагса", "Лидо" и многих других ресторанов. В "летуна" он превратился из-за своей вспыльчивости и вытекающих по этой причине скандалов с клиентами. В "Корсо" мы обычно заказывали с ним два крестьянских завтрака. Это было простое, но вкусное блюдо, замечательно приготовленное по старому латышскому рецепту. Вкус лука здесь не забивал общего вкуса, как это случалось во многих других ресторанах. Кстати, там всегда были прекрасно сделанные небольшие типично латвийские бутербродики. Несмотря на обшарапанность мебели и стен "вкушалось" там превосходно, с каким-то особым аппетитом и светлым настроением! Заесть крестьянский завтрак можно "дебес манной", чтобы действительно воспарить от удовольствия чуть ли не до небес! И даже вечно жалующийся на всё официант Гунар не способен испортить нам настроение.

... Вот и приезжие отдыхающие в фетровых шляпах скромно заходят, осматриваются - для них это просто как путешествие в ресторанный музей. Немолодой официант (в Риге таких звали "кельнер"), с грустью кивнув в их сторону, бросает по-латышски: "Они только котлеты и чай". И добавляет с издёвкой: "Имею в виду - чай только пить будут, а не мне на чай давать..." Вздохнул, радуясь своей шутке, и, надев на лицо искусственную улыбку, быстро поворачивается к новым гостям: "Чем могу вас сегодня порадовать?" Да, были кельнеры в наше время! Все Лусисы были потомственные, профессиональные официанты: отец Зиги, дед, и брат Андрик.

Неужели не стоило сохранить нетронутыми хотя бы несколько ресторанов европейского класса? Ведь Рижское взморье - это не река Клязьма! Тем, кто жил или приезжал в Латвию, всегда хотелось переступить порог времени, надев шляпу-канотье, и посидеть, нога на ногу, в "Корсо", выкурить здесь пару сигарет в мундштуке. Вслушайтесь в эти названия: "Корсо", "Лидо", "Гранд Палас", "Метрополь" ... Это же не "Cтоловая номер 15" или кафе "Октябрь", и - боже упаси! - закусочная "Первое мая" или ресторан "Комсомолец" (перепутал - так в Старой Риге (!) назывался кинотеатр).

... В тот день, несмотря на хорошую погоду, людей в "Корсо" мало. Официантки в каких-то немыслимых накрахмаленных наколках на голове болтают у кухни. Какая-то ленивая, расслабляющая атмосфера, нарушаемая жужжанием мух. Но - внимание! Слышу cтук каблучков! Красивая молодая женщина, элегантно одетая, идёт к кухне. Фигура, походка, одежда - всё в тревожащей мне душу гармонии. Она прерывает болтовню официанток, по-видимому, заказывая что-то из еды на вынос. Потом присаживается на стул там же, рядом с кухней, прекраснейшим образом сложив ножки. Весь её облик, простая элегантная манера держаться, умение сидеть, как полагается настоящей даме, почему-то зацепили меня где-то внутри, чувствую, что сердце бьётся сильнее. Я, особенно не задумывающийся над поступками и умеющий найти (как мне тогда казалось) кратчайший путь к сердцам дам, полностью парализован! Встать, подойти и что-то сказать из моего "дежурного арсенала" не могу. А она вдруг посмотрела на меня, прямо в глаза, видимо, почувствовав мой оценивающий взгляд. На мгновение наши взгляды встретились - мне эти секунды показались минутами, мне явственно казалось, что она сквозь мои глаза проникла прямо в сердце... или в душу. Странное и тревожное мгновение, зовущее к сближению и в то же время парализующее. Передать то, что я испытал тогда, невозможно.

... Тут мой приятель Зигa встаёт из-за стола и идёт на улицу с кем-то поговорить. Я сижу как загипнотизированный. Официантка в белом, не первой свежести переднике выходит из кухни с бумажным пакетом и отдаёт его моей незнакомке. Проходя мимо меня, она неожиданно говорит: "До свидания!" А я ни слова промолвить не могу. Закрывается дверь. Что делать? Вскочить, догнать, спросить, помочь донести пакет, просто что-то сказать? Обычно решения я принимаю мгновенно, но сейчас... с ней...

Минута проходит, и я выбегаю из зала, смотрю по сторонам - её не вижу! Сбегаю по ступенькам - на улице её нет. Зигa спрашивает: "Кого ты ищешь?" Поняв, кого, сообщает, что заворожившая меня дама села в ожидавшее такси и уехала.

Оставшаяся часть дня проходит в каком-то глубочайшем сожалении о чём-то потерянном. Не имея - потерять? Самое страшное - не знать, как могло бы всё повернуться, потерять шанс, не иметь возможности попробовать, осуществить...

Вот почему мне потом так часто вспоминался "Корсо", моя таинственная незнакомка и терзали примерно такие мысли: "А ведь могло бы быть... какой шанс, может, это была Она..."

Наверное, когда вы прочли эти мои сокровенные признания, в центре "Корсо", спустя столько лет, снова забил фонтан! Или это лишь в моей фантазии? В обоих случаях - лишь на мгновение.