Английский язык - живой, как и все языки, организм. Он постоянно пополняется новыми словами, а какие-то слова выходят из употребления, умирают. В 1987 году в  американо-английский словарь вошел глагол "to bork". Используется он не часто, лишь время от времени, но постоянно, когда Сенат обсуждает выдвинутого президентом-республиканцем кандидата в Верховный суд. Время для активного использования глагола "to bork" наступило, когда скончалась Рут Бейдер Гинзбург и республиканцы заговорили о немедленном заполнении вакансии. И как только Дональд Трамп номинировал Эми Кони Барретт, демократы принялись размышлять, что следует сделать, чтобы "to bork" мисс Кони Барретт.

            Юридический комитет Сената вот-вот приступит к рассмотрению ее кандидатуры,  и с началом слушания в комитете сенаторы-демократы постараются убедить всех нас, что Кони Барретт не место в высшем судебном органе страны. Но каждый из нас - каждый, кто не поленится заглянуть в текст Конституции, - вправе спросить: "На каком основании юридический комитет обсуждает кандидатуру, выдвинутую президентом?"

            В Конституции (статья II, раздел 2) черным по белому записано: президенту дано право "назначать... судей Верховного суда". И здесь же записано: он  делает это "по совету и согласию (advice and consent) Сената". Но в Конституции ничего не говорится о каком-либо обсуждении президентского назначенца в юридическом комитете. И нет какого-либо принятого Конгрессом закона, который требует обсуждать в юридическом комитете названного президентом кандидата. Конституция вообще не предусматривает обсуждений в Сенате назначенцев президента на любые посты в правительстве - будь то член Верховного суда, или государственный секретарь, или министр обороны, или глава почтового ведомства и т.д. Президент назначает и ... И - Сенат голосует. Либо - "за", либо - "против". Конституция не требует ни сенатской говорильни, ни допроса сенаторами   назначенцев президента. Лидер фракции Республиканской партии в Сенате Митч  Макконнелл не ошибся бы, поставив кандидатуру Эми Кони Барретт на голосование всего Сената, как только президент номинировал ее. Макконнелл не сделал этого не потому, что не знает Конституцию. Разумеется, знает. Как знают ее - хочется верить - все сто депутатов верхней палаты Конгресса. Назначив слушания в юридическом комитете,  Макконнелл руководствовался не Конституцией и не законами, он руководствовался исключительно традицией, которая родилась-то всего лишь 65 лет назад.

            Со дня вступления в должность первого президента Джорджа Вашингтона - с 30 апреля 1789 года и в течение почти полутораста лет полный состав Сената утверждал или отклонял предложенных президентов кандидатов на посты в федеральном правительстве  безо всяких обсуждений. Немедленное голосование - "за"  или "против". Бенджамин Фишбурн вошел в историю как первый, чья кандидатура была отвергнута Сенатом, а был  он назначенцем Вашингтона.

            3 августа 1789 года Вашингтон номинировал на всевозможные посты 102-х  кандидатов. К этому времени были заполнены министерские и около министерские посты, но оставались вакантными менее значительные - сборщиков налогов, офицеров военно-морского флота, инспекторов морских портов. Президент номинировал Фишбурна,  гражданина штата Джорджия, инспектором порта в Саванне, крупнейшем городе этого штата. Вашингтон знал Фишбурна со времени Войны за Независимость, знак как бравого офицера Континентальной армии, и перед тем, как назначить его, не счел нужным проконсультировался с сенаторами из Джорджии. Президент понятия не имел, что Джеймс Ганн, один из двух сенаторов этого штата, на дух не переносит Фишбурна. Когда 5 августа кандидатура Фишбурна на инспекторский пост была поставлена на голосование, Ганн объявил, что будет голосовать против, и коллеги-сенаторы солидаризировались с ним.

            Фишбурн был первым отвергнутым Сенатом кандидатом на правительственный пост, он скончался до того, как появился второй. Вторым стал назначенный 3 марта 1843 года президентом Джоном Тайлером министром финансов. К этому времени Тайлер успел восстановить против себя законодателей-однопартийцев из Партии вигов. Они на дух не переносили Тайлера, занявшего пост президента после смерти победившего на выборах в 1840 году Уильяма Гаррисона. Кашинг оказался первой жертвой неприятия законодателями президента. Первой, но не последней. За ним последовали назначенцы Тайлера послами во Францию и Бразилию, на посты министра военно-морского флота и военного министра, а также четыре (!) назначенца в Верховный суд. Ни один другой президент не враждовал с однопартийцами, как Тайлер.

            Итак, с первых же дней первого правительства, созданного на основании  Конституции, принятой в 1787 году и ратифицированной годом позднее, Сенат утверждал или отвергал назначенцев президента на всевозможные правительственные посты - как важные, так и малозаметные, второстепенные, третьестепенные. За два с лишним столетия  Сенат отверг менее двух процентов назначенцев на министерские посты. Но вот почти 25 процентов назначенцев в Верховный суд не стали высшими судьями. Либо Сенат блокировал их кандидатуры, либо они сами отказывались баллотироваться. И бывало, что Сенат вообще отказывался рассматривать кандидатуры назначенцев президента, как   случилось четыре года назад с Мерриком Гарландом, которого номинировал в Верховный суд президент Барак Обама. Повторю: почти 25 процентов назначенцев в Верховный суд не добрались до финиша. 

            Как дорога в ад вымощена благими намерениями, так и дорога в Верховный суд вымощена несостоявшимися высшими судьями. Долгое время они - воспользуюсь спортивным термином - сходили с дистанции безо всякого участия юридического комитета Сената. Комитет не имел ни никакого отношения к номинациям в члены  Верховного суда. В 1925 году Харлан Фиск Стоун, назначенный в Верховный суд президентом Калвином Кулиджем, стал первым номинантом в высшую судебную инстанцию, кандидатуру которого рассматривал юридический комитет. 

            Было ли у членов юридического комитета право заниматься обсуждением выдвиженца президента в члены Верховного суда? Разумеется, было.

            Палата представителей и Сенат руководствуются сводом правил, которые устанавливают сами для себя. Требование к этим правилам одно: они не должны противоречить Конституции и законам. Правила же могут меняться. Например, в 2013 году находившийся под контролем демократов Сенат отменил филибастер при утверждении назначенцев президента на большинство постов, но оставил филибастер в силе для утверждения кандидатов в Верховный суд. Спустя четыре года, в 2017-м,  находившийся под контролем республиканцев Сенат отменил филибастер и для утверждения кандидатов в Верховный суд. Так вот, еще в 1868 году Сенат принял правило, согласно которому сенатские комитеты могут обсуждать кандидатуры назначенцев президента на любой пост. Это правило не обязывало комитеты обсуждать  каждого назначенца. Оно лишь позволяло обсуждать. И с 1868 года по 1925-й - в течение пятидесяти семи лет - юридический комитет ни разу не воспользовался этим правилом.  Другие сенатские комитеты применяли время от времени это правило в своей работе. 

            После обсуждения в 1925 году кандидатуры Стоуна (он служил в Верховном суде до смерти в 1946 году) юридический комитет не часто рассматривал назначенцев президента. Поворотным в истории процессов обсуждения кандидатов в Верховный суд стал 1955 год, когда президент Дуайт Эйзенхауэр номинировал Джона Маршалла Харлана (дед которого, замечу в скобках, служил в Верховном суде с 1877 по 1911). Годом ранее, в 1954-м, на промежуточных выборах в Конгресс, демократы отвоевали у республиканцев два мандата в Сенате и впервые за шесть лет получили контроль над верхней палатой, а, получив, решили, что пришло время дать бой назначенцам президента-республиканца.  Джон Маршалл Харлан стал их первой мишенью.  

            Харлан был номинирован Эйзенахуэром вскоре после того, как Верховный суд принял решение по делу "Оливер Браун против Совета по образованию города Топика, штат Канзас" (Brown v. Board of Education of Topeka). Этим решением верховные судьи  единогласно (9 - 0) признали противоречащим Конституции сегрегацию в школах - раздельное обучение черных и белых. Юридический комитет Сената желал узнать, как Харлан относится к проблеме равноправия. Ответы не удовлетворили лишь четырех из 14-ти членов комитета. Сенат одобрил его кандидатуру 71 голосом против 11... 

            Начиная с Харлана юридический комитет обсуждал кандидатуры каждого, кого президенты назначали в Верховный суд, и до 1987 года, когда Рональд Рейган номинировал Роберта Борка, полный состав Сената всегда соглашался с членами юридического комитета - одобрял сделанный президентом выбор. Два первых назначенца Рейгана - Сандра Дей О'Коннор (первая в истории женщина - член Верховного суда) и Антонин Скалиа - были одобрены единогласно и комитетом, и всем Сенатом. С Борком этого не произошло. Сенат отверг его кандидатуру, родив, таким образом, глагол "to bork". 

            К этому времени юристов, выдвигаемых президентами в высшую судебную инстанцию, отличала не только партийная принадлежность - демократы и республиканцы, но и отношение к Конституции. Большинство выдвиженцев президентов-республиканцев  - большинство, но не все - трактовали Конституцию так, как и Джеймс Мэдисон, и все, кто создавал ее вместе с ним в 1787 году. Таких судей принято называть "текстуалистами", ибо их решения базируются на тексте Конституции. Если что-то в первоначальном документе нуждается в изменении или в дополнении, то, считают они, следует принять  поправку к Конституции. Первые десять поправок (Билль о правах) были приняты на следующий год после ратификации Конституции - в 1789-м и вступили в силу в 1781-м..   Но все без исключения назначенцы президентов-демократов считали возможным - даже необходимым - приспосабливать Конституцию ко времени, подгонять под конкретную ситуацию в стране и в мире. Принимая решение по тому или иному делу, они превращаются часто из судей в законодателей, занимаются тем, чем положено заниматься Конгрессу - сочинением законов. Они - на современном жаргоне - политические активисты. Скончавшаяся недавно Бейдер Гинзбург служит олицетворением таких судей. Роберт Борк был текстуалистом, и когда в 1987 году Рейган номинировал его в Верховный суд, демократы решили торпедировать его кандидатуру.

            Не прошло и часа после заявления президента, как сенатор Эдвард Кеннеди (демократ от Массачусетса) выступил с речью против Борка. "Америка Роберта Борка, - говорил он, - это земля, где женщины будут вынуждены делать подпольные аборты, черные вновь будут сидеть в ланченетах в специально отведенных для них местах, полиция получит право врываться ночью в дома частных граждан, школьников лишат возможности изучать теорию Дарвина, правительство подвергнет цензуре писателей и художников и двери федеральных судов будут закрыты для миллионов граждан".

            Речь Кеннеди послужила сигналом к общенациональной травле Борка в газетах, журналах, по телевидению. Деятельное участие принимал в травле председатель юридического комитета Джо Байден. Юридический комитет одобрил кандидатуру Борка 9-ю голосами против 5-ти, но полный состав Сената отверг его кандидатуру 58-ю голосами против 42-х. Такое случилось впервые в истории и до сих пор - в последний.

            Юридическая философия Борка ничем не отличалась от философии Скалиа,  кандидатуру которого Сенат одобрил годом ранее единогласно. Скалиа был не столь "писучим", как Борк, и, значит, предоставлял оппонентам меньше шансов для искажения его взглядов. Умницу Борка подвели его печатные труды. За ним тянулся, как принято говорить,"бумажный след" ("paper trail"). Демократам не составляло труда вырывать из текстов цитаты, искажающие смысл написанного, и изображать Борка исчадием ада.

            Спустя четыре года, в 1991-м, чернокожий юрист Кларенс Томас, которого номинировал в Верховный суд Джордж Буш-отец, стал следующим, кого демократы попытались "боркнуть". Его кандидатура была одобрена с минимальной в истории разницей между "за" (52) и "против" (48). 

             С тех пор каждый выдвиженец президента-республиканца мог не сомневаться, что его ждут допросы с пристрастием как в юридическом комитете, так и в полном составе Сената. Никто из них не мог даже надеяться на единодушную поддержку демократами. В 2006 году, при обсуждении кандидатуры Сэмюэля Алито, выдвинутого в Верховный суд Джорджем Бушем-сыном, случилось то, чего никогда ранее ранее не было. Джон Керри (демократ от Массачусетса) призвал к филибастеру, чтобы сорвать голосование по кандидатуре Алито. Беспрецедентное предложение Керри поддержали 23 демократы. В их числе были Хиллари Клинтон (штат Нью-Йорк), Джо Байден (Делавэр), Барак Обама (Иллинойс). Им, однако, не удалось получить поддержку, необходимую для филибастера.  Кандидатура Алито была одобрена 58-ю голосами против 42-х.... 

            Не нуждается, я уверен, в напоминании, процесс обсуждения кандидатуры Бретта Кавано в юридическом комитете. Еще свежо в памяти устроенное демократами аутодафе.   Но мы можем только гадать, что ждет Эми Кони Барретт. Впрочем, к одному вопросу ей следует быть готовой. У нее, верующей христианке, матери семерых детей (двое  приемные), демократы потребуют ответа на вопрос об отношении к принятому в 1973 году Верховным судом решению о праве женщин на аборт. "На чьей стороне, госпожа  Кони Барретт, Вы будете, когда на рассмотрение поступит очередной дело о праве женщин?" В последние десятилетия такой вопрос задают едва ли не каждому выдвиженцу в Верховный суд, задают и республиканцы, и демократы. "Я не могу отвечать на гипотетический вопрос. Решение принимается по каждому конкретному делу", - так ответила в 1993 году Бейдер Гинзбург, номинированная в Верховный суд Биллом Клинтоном. Так же ответит и Кони Барретт. Но что дозволено Юпитеру - кандидату политических активистов, не дозволено быку - кандидату текстуалистов. Ответ Кони Барретт предоставит левой Америке возможность обвинить ее в пренебрежении правами женщин. И это будет лишь одно из обвинений...

            Вряд ли найдется в Сенате демократ, который отдаст свой голос Эми Кони  Барретт. Но у демократов недостаточно голосов, чтобы "to bork" ее. Она станет членом Верховного суда.