АМЕРИКА: от и до

          Сегодня каждый, кто говорит и пишет по-английски, автоматически, не задумываясь, употребляет единственное (singular), а не множественное (plural), число, когда речь идет о Соединенных Штатах Америки. Is, а не are. Но было время - и довольно продолжительное, - когда о Соединенных Штатах говорили и писали исключительно во множественном числе. Всегда are и никогда is. Изменение в грамматику внесла Гражданская война. После нее множественное число стало постепенно вытесняться единственным. 

          Нет ничего удивительного, что о Соединенных Штатах Америки говорили и писали во множественном числе. Об этом необходимо знать сегодня, когда ненавидящие историю своей страны образованцы называют предателями конфедератов, защищавших в Гражданской войне независимость своих штатов.

           4 июля 1776 года тринадцать североамериканских колоний Англии провозгласили в Филадельфии на Втором континентальном конгрессе независимость от британской короны и создали новое государство - Соединенные Штаты Америки. В ноябре того же 76-го Второй континентальный одобрил Статьи Конфедерации и Вечного союза (Articles of Confederation and Perpetual Union). Это была первая Конституция США. Она вошла в силу 1 марта 1781 года после того, как ее ратифицировали все тринадцать штатов. Начался Конфедеративный период в истории Соединенных Штатов (не будем путать с Конфедерацией, созданной в начале 1861 года южными штатами). Это был Союз, в котором у каждого члена были свои интересы, обычно не совпадавшие с интересами других членов, часто противоречащие. Да ведь и первоочередная из Статей Конфедерации состояла в том, чтобы защитить независимость и суверенитет каждого члена Союза.

          Правительством страны был однопалатный Конгресс, в котором каждый штат, вне зависимости от размера и численности населения, имел один голос. Любая выносимая на рассмотрение резолюция должна была приниматься единогласно. Если хотя бы один штат был против, резолюция отвергалась. Поскольку интересы штатов не совпадали - что могло быть общего между разделенными сотнями милей Массачусетсом и Вирджинией или гигантским Нью-Йорком и малюсеньким Делавэром? - то совместные решения принимались чрезвычайно редко. Конгресс был даже не в состоянии решить вопрос о финансировании полулюбительской армии Джорджа Вашингтона, собранной по принципу с бору по сосенки и сражавшейся за независимость с профессиональной британской армией, которая не испытывала никаких денежных проблем... Бесконечными были споры о границах штатов, о налогах...

          Прогнозы о продолжительности существования "Вечного Союза" были неутешительными. Европейские наблюдатели предсказывали, что Союз распадется на четыре конфедерации: Новая Англия, Среднеатлантические (Mid-Atlantic) штаты, Южные штаты и район Аппалачских гор. Националисты, надеявшиеся создать единую нацию, предвидели такое развитие событий и предпринимали усилия для создания прочного союза. Самыми заметными в среде националистов были Джеймс Мэдисон из Вирджинии и Александр Гамильтон из Нью-Йорка. Им требовались единомышленники во всех тринадцати штатах. Число единомышленников заметно выросло, когда в Массачусетсе началось восстание, вошедшее в историю как Восстание Шейса (Shays's Rebellion) по имени его руководителя Дэниела Шейса.

          Шейс сражался в армии Вашингтона в Войне за независимость, завершил ее в чине капитана. В 1783 году война закончилась, он вернулся домой и стал жертвой налогообложения, которое грозило ему, как и сотням других фермеров, бесправным судопроизводством, долгами и конфискацией имущества. Восстание началось в августе 1786 года. Вскоре под знаменем капитана Шейса было более тысячи закаленных в Войне за независимость бойцов. Власти обратились за помощью к другим штатам, но тем были совершенно безразличны заботы Массачусетса. Милиция сумела подавить восстание и арестовала главных бунтовщиков.

           Восстание Шейса дало понять каждому политику, заинтересованному в крепком Союзе, что Статьи Конфедерации - негодный инструмент. В конце мая 1787 года, когда аресты сторонников Шейса еще продолжались, в Филадельфии открылся Конституционный конвент. Спустя четыре месяца он принял Конституцию, которая существует - вместе с тридцатью семью поправками - по сей день. Конституция была ратифицирована штатами в течение 1788 года, первые президентские выборы проходили с декабря 88-го по январь 89-го. 30 апреля 1789 года Джордж Вашингтон приступил к исполнению обязанностей президента.

          Со дня основания и до ратификации Конституции о Соединенных Штатах говорили и писали во множественном числе, и это не должно вызывать никаких вопросов. Однако множественное осталось и после ратификации Конституции. Да ведь и в Конституции Соединенные Штаты пишутся во множественном числе. Обратимся за примером к Третьей статье, третий параграф которой начинается так: "Treason against the United States, shall consist only in levying War against them, or in adhering to their Enemes..." Соединенные Штаты - множественное число. Нас не должен вводить в заблуждение перевод на русский ("Изменой против Соединенных Штатов может считаться только ведение войны против них или же помощь их врагам..."), поскольку по-русски о Соединенных Штатах всегда пишут и говорят во множественном числе. Нас интересует исключительно английская грамматика.

          В Филадельфию на Конституционный конвент приехали представители 12 штатов (Род-Айленд совещание игнорировал). Большинство приехавших были убежденными националистами, радетелями за крепкий Союз, но и они продолжали называть свою страну во множественном числе. Будучи националистами, каждый оставался гражданином своего штата. Никто из них не сомневались, что за штатами остается право выйти из состава Союза (о чем я писал в предыдущей статье). О Соединенных Штатах они по-прежнему говорили во множественном числе как о собрании суверенных штатов и писали "are", а не 'is". Со множественным числом покончила Гражданская война.

          "Сегодня, не задумываясь, автоматически мы говорим о Соединенных Штатах в единственном числе. Это - итог войны", - слышим мы историка эпохи Гражданской войны Шелби Фута в монументальном документальном фильме Кен Бернса "Гражданская война" (1990 год).

          В этом не сомневается и Евгений Волох, профессор-правовед Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, один из лучших живущих ныне толкователей Первой и Второй поправок к Конституции. "Грамматический сдвиг от "the Unites States are" к "the United States is" - есть результат изменения национальной идентичности после Гражданской войны", - считает Волох, но при этом добавляет, что сдвиг (shift) произошел не в одночасье: "Для фактического языкового изменения потребовалось много лет".

          Да, действительно, "is" прижился не сразу. Еще долгое время в повсеместном обиходе было "аre". А в решениях Верховного суда множественное число присутствовало еще в 90-е годы XIX века и исчезло только в начале ХХ. Исходя из этого, профессор юридической школы Университета Коннектикута Майнор Майерс пришел к выводу, что переход с "are" на "is" не связан с Гражданской войной. В 2008 году научный журнал Бруклинской юридической школы опубликовал его любопытную статью "Словоупотребление в Верховном суде и создание "Is" ("Supreme Court Usage and the Making an "Is"").

          Кто прав - Шелби Фут и Евгений Волох или Майнор Майерс? Я без малейших колебаний поддерживаю Фута и Волоха.

          Не существует языка, который бы не менялся со временем. Изменения - естественный процесс. Многим ли сегодня понятен язык Шекспира, творившего в конце XVI - начале XVII столетий? Я уж не говорю о языке "Великой хартии вольности", написанной в 1215 году. И о естественном изменении английского языка можно судить по изменениям, случившимся с английским языком в Америке. Мы с вами говорим не на English, а на American English. C языковой разницей сталкивается каждый американец, работающий в Англии. Приведу только один пример.

           Боб Брэдли - единственный американец, работавший тренером в английской Премьер-лиге, лучшей футбольной лиге в мире. 3 октября 2016 года он стал тренером команды "Суонси Сити". Его уволили спустя 85 дней - 27 декабря. Главная причина увольнения - поражения команды. Но была и другая. "Негативная атмосфера" - по определению газеты The Guardian. C первого же дня футболисты встречали ухмылками и остротами едва ли не каждую инструкцию тренера. Потому что он говорил с ними на непонятном языке. Футболисты, парни со всего света, многие из них знали не более нескольких десятков английских слов, но все они выучили принятую в Англии футбольную терминологию. Новый тренер говорил на непонятном им жаргоне. Футбольное поле он называл "Field", а не "Pitch', футбольные ботинки - "Cleats", а не "Boots", 11-метровый штрафной удар - "Penalty", а не "PK", ничью - "Tie", а не "Draw", и себя, тренера, просил называть "Coach", хотя каждый, кто играет в Англии, именует главного тренера "Mаnager". И т. д. У оказавшегося в "негативной атмосфере" тренера не было ни малейших шансов побеждать на футбольном поле - "pitch", а не "field".

          Английский язык пересек Атлантический океан в первые десятилетия XVII века, с тех пор постоянно менялся и по-прежнему меняется. Те или иные события могли способствовать переменам, как способствовала переменам и Гражданская война. В частности, произошел (воспользуюсь термином Евгения Волоха) "грамматический сдвиг" в замене "are" на "is". Но это были естественные перемены, и требовались годы, чтобы изменение прочно обосновалось в языке.

           В течение колониального периода истории нашей страны и за почти два с половиной столетия ее существования со дня провозглашения Независимости никому не приходило в голову менять что-то в языке приказом сверху. Ни английским монархам, ни президентам США. Тектонических сдвигов - законов и указов - не было. Были лишь - воспользуюсь геологическим термином - тектонические подвижки, постепенные изменения. Невозможно даже представить, чтобы Улисс Грант - победоносный генерал в Гражданской войне, избранный в 1848 году президентом, - издал указ о замене "are" на "is". Но есть страна, в которой в естественные языковые процессы вторгались правительственные реформы. Это - Россия.

          В 1708 году царь Петр I собственноручно изменил и утвердил новую азбуку и шрифт. Это была первая языковая реформа в России. За ней последовали - с одобрения Екатерины II - реформы Ломоносова (1765 год) и Карамзина (90-е годы XVIII века). В декабре 1917 года, через несколько недель после большевистcкого переворота, распоряжением народного комиссара просвещения Луначарского был опубликован декрет, обязывающий "все правительственные учреждения и государственные издания печататься с 1 января 1918 года согласно новому правописанию". 15 октября 1918 года был опубликован "Декрет о введении новой орфографии".       

          Способствовали ли реформы сверху - от Петровской до большевистской - развитию языка? Вне всякого сомнения, способствовали, и в лучшую сторону, хотя на первых порах у каждой из них были противники. Но русский язык оказался под угрозой, когда за него взялся Сталин. 20 июня 1950 года газета "Правда" напечатала статью "Марксизм и вопросы языкознания", и горе было тому, кто решил бы перечить вождю. К счастью - для страны и русского языка - вождь вскоре скончался. Его вклад в развитие языка отметил Юз Алешковский в бессмертной песне, начинающейся так:

                             Товарищ Сталин, Вы большой ученый,
                             В языкознаньи знаете Вы толк,
                             А я простой советский заключенный,
                             И мне товарищ - серый брянский волк.

          То ли среди американских президентов, верховных судей, сенаторов и конгрессменов не было знатоков английского языка, то ли они не считали нужным и возможным заниматься вопросами языкознания, но, так или иначе, ни одна из ветвей власти - ни исполнительная, ни законодательная, ни судебная - к языку не прикасалась. Я пишу в прошедшем времени, но не готов предсказывать будущее. Нас не может не волновать все, что связано с языковедом Ноем Уэбстером и его "Американским словарем английского языка", которым мы пользуемся по сей день.

          Уэбстер родился в 1758 году в Коннектикуте, в городе, который сейчас называется Уэст-Хартфорд. Здесь ему установлен памятник. Уэбстер был противником рабовладения, но критически отноcился к аболиционистам. "Рабство, - писал он, - великий грех и бедствие для нас на Севере. Но мы не можем на законных основаниях вмешиваться в этом вопросе в дела Юга". Обратят ли на эти слова внимание сокрушители истории? Как только обратят, памятнику не сдобровать. И не потребуют ли они убрать из названия словаря имя Уэбстера? И не будет ли поставлено под сомнение содержание словаря, составленного белым, который считал, что не следует вмешиваться в дела Юга?