| |
ЕВРЕЙСКИЙ НОВЫЙ ГОД
РОШ-ХА-ШАНА 5780
Без малого шесть тысяч лет, как нам Божественный рассвет
забрезжил. С той поры евреи
трубят в шофар - бараний рог -
хвалу Всевышнему, что смог
создать чудесный мир наш, грея,
питая и спасая нас
от жажды, сотворив запас
воды - и света, нам на вечность,
а то б не видели ни зги;
а также вправил нам мозги
и подарил ещё сердечность,
увы, не всем, а только тем,
кто пред красою мира нем.
Скорей к столу!.. А на столе
нас ждёт еда, что на земле
и в море рождена. Отломим
кусочки халы, обмакнём
их в сладкий мёд, и окунём
мы дольку яблока. А кроме
того - и рыбьей головой
попотчуем желудок свой,
при этом молвя пожеланья,
чтоб головой, а не хвостом
Господь нас сделал. И притом
бы не забыть о покаянье
за всех грехов смурную тень,
чтоб Он простил нас в Судный день.
Как много лет!.. Я, атеист,
кладу стихи на белый лист
бумаги. Чувствую, что водит -
в Кого не верю я - рукой.
И вот - в смятении покой,
дотоле стойкий. Колобродит
мой покаянный дух во мне
теперь и в бденье, и во сне.
Тут подаёт жена мне знак:
мол, веры нет в твоём творенье -
а только есть перечисленья,
каких стыдился Пастернак.
Пусть так! Но радость мне дана
с ней повстречать Рош Ха-ШанА.
ЙОМ-КИПУР Неизвестность таит тишина.
Убегают секунды, минуты
и часы. Но недвижна она.
И неведомы вести маршруты.
Нет вестей. Ни одной. Ни одной
в тишине. А вверху, надо мной,
где-то Бог. Я не слышу Его.
Никого наверху. Никого. Ничего...
Но внезапно мерещится
явственно мне
чей-то голос в надмирной
глухой тишине.
Он с волшебной и дивной
звучит высоты.
Он исполнен святой,
неземной красоты.
Он и пение, и, вместе с тем -
разговор.
Знаю, чувствую я:
это мне приговор.
Это эхо от записи,
сделанной Им
в Книге судеб,
в которой сегодня судим
так, чтоб слов приговора
не смог разобрать,
чтоб не ведал,
когда суждено умирать.
Чтобы жил и не думал
в ночной тишине,
сколько жить и любить
предназначено мне...
Голос смолк.
И опять наступила она -
тишина. Тишина.
Тишина.
Тишина...
|
|
