Вирус трёх доноров
1. Первым в траурном списке значился судья, известный почтенным возрастом, строгостью и порядочностью. Сам по себе этот факт не поднял бы бурю в средствах массовой информации. Скандал разразился, как только выяснилось, что во многие медицинские учреждения продали препараты, заражённые агрессивнейшим вирусом. Число пострадавших, сначала помещавшееся в понятие "вспышка", легко перескочило границы, обозначавшие эпидемию. Губительными инъекциями успели воспользоваться десятки тысяч несчастных. Эксперты надзорного ведомства спешно отследили источник заболевания - им оказались ампулы с болеутоляющим средством, выпускаемые солидной фирмой. Представители Департамента здравоохранения во всеуслышание просили сограждан остеречься её продукции. Растревоженный похоронами судьи - передачей праведной души Богу, Томас Брайтмен положил вразумить паству проповедью о грехе сребролюбия. Ведь именно страсть к выгоде любыми средствами привела к многочисленным жертвам - так считал Томас Брайтмен и ни на йоту не сомневался. - Братья мои и сёстры! - вдыхал он святые истины в жизнь. - Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут... Прихожане чутко внимали. Затем, после общей молитвы и гимна в сладкоголосии хора при вставшем зале, Тома Брайтмена перехватил щедрый жертвователь Ральф Речестер, всегда радушный, но сейчас глубоко уязвлённый - вот что не ускользнуло от внимания пастора. - Крепкая проповедь, Том, - похвалил Ральф, - мне открылась заветная истина. - Пусть так, Ральф, - ответил Том, - но вижу, ты нуждаешься в поддержке. - Хотел посоветоваться наедине, - подтвердил Речестер. - Поговорим в машине, - предложил пастор. Они расположились в старинном "Роллс-ройсе", Том - в кресле водителя, Ральф - подле. - Ничего не поделаешь. Стряслось ужасное. Эта фирма... - сказал, вздохнув, Ральф Речестер, потом, ещё раз вздохнув, признался: - Эта фирма - моя, я совладелец и менеджер. Широкая специализация, разветвлённая номенклатура лекарств... И такое! - Ты никогда не рассказывал, - ответил пастор, - но верю, тебе каяться не в чем. Разве что в несодеянном - в том, что ещё может произойти. - Как раз об этом и хотел поговорить, - сказал Ральф. Торопились, заглядывая в салон, прохожие. Разве утаишь что-нибудь в обоюдно потустороннем - за стеклом - мире? - Незадолго до событий, - продолжил Ральф, - мне позвонили операторы завода плазмы, все три из одной смены. Постарайся уловить, Том. Они настаивали на встрече. Вообрази себе, как наяву, что ли. Том Брайтмен поднял руки с руля и опустил обратно, дав понять, что он весь внимание. 2. ...Облачение троицы безукоризненно совпадало: одинаковые комбинезоны, шапочки, фартуки, очки, рукавицы и в пол-лица маски. Они взошли на площадку вокруг утробистого сосуда с люками, торчащими, как уши насторожившегося пса. - Орлы, выбор за нами, - обмолвился Айвен Плесив, настраивая длину лезвия, - быстро порежем и отправимся на перерыв или потянем, чтобы поспеть к обеду. - Куда спешить, - ответил Вольф Бруствер, разглядывая заточку своего ножа. - Оставь, - возразил Ян Шкварковски, поднимая крышку люка, - мочевик-то не казённый. - Итак, зададим полные обороты, - подытожил настроение Айвен Плесив и выложил из ящика на стол охапку пластикатовых бутылей. - Беда, опять толстокожие, - огорчился Вольф Бруствер. Тут же настенный динамик возвестил о начале загрузки. Айвен Плесив протащил ножом вдоль, Вольф Бруствер резанул поперёк, Ян Шкварковски расщемил створки. Из вскрытого чрева бутыли вывалилась замороженная болванка, ударилась о стол и, соскользнув по наклонной плоскости в горловину, застучала внутри сосуда. Чрезмерно нудное занятие - выстоять несколько часов, совершая тысячи однообразных движений - требовало терпения, самоотверженности и... развлечений: ничего, кроме пустых разговоров. На сей раз Айвен Плесив занялся считыванием этикеток. - Нынче гостит у нас Энтони Арш, - сказал он, передавая бутыль. Вольф Бруствер вульгарно прорифмовал: - Тот самый сэр Энтони Арш, что выдал анализ на фарш. - Изысканная гнусность, - пробурчал Ян Шкварковски. - Но скрашивающая наше ремесло, - заметил Айвен Плесив. - Сэр Энтони Арш - чемпион, снова его флакон. - Что тут забавного? - проворчал Вольф Бруствер. - Донорская плазма с датами. - Рамзес Мендоза и, вникни, - объяснил Айвен Плесив, - трижды выжатый Арш. - Вот это слишком, - возмутился Вольф Бруствер, склонившись над ящиком, - точно, Арш, Арш, Арш и раз за разом Мендоза... Ян Шкварковски выудил оледеневшую бутыль. - Простите, - возразил он, - теперь Глен Сдейчеркит... - Этот тоже обильно, - покопался Вольф Бруствер в ящике. Они вернулись к столу, помутневшему от растаявшей плазмы. - Ничего себе ландшафт, - задумался Айвен Плесив. - Выходит, в контейнере все дозы от трёх доноров. - Завораживает, - сказал Ян Шкварковски. - То есть каждый сдавал около десяти литров ежедневно. - Титаны, - изумился Айвен Плесив, - фантастика. В человеке всего пять литров крови. Что делать? - Шепнуть кому следует... - предложил Вольф Бруствер. - Есть другие мнения? - спросил Айвен Плесив. - К чёрту субординацию, сразу к Речестеру, - присоветовал Ян Шкварковски, - бедняга обгадится и разгадает тайну. 3. - Итак, эти трое позвонили мне и настояли на встрече, - сказал Ральф Речестер, расслабившись в салоне "Роллс-ройса". - Том, я чуть не описался. Велел проверить продукцию в нашей лаборатории и в лаборатории поставщика. - Друг мой, - ответил, подумав, Том Брайтмен, - честному человеку нечего бояться. Помолимся. Господь милостив. И они скрупулёзно помолились. - Технологией предусмотрена стерильность, - вернулся к разговору Ральф Речестер, - но находка операторов не даёт покоя. - Ещё бы! Вот что, - предложил Том Брайтмен, - заедем к моему приятелю. Детективное агентство "Руфф". Не возражаешь? Ральф Речестер нервно передёрнул плечами. - Секунду, - занялся Том Брайтмен телефоном. И пока он устраивал встречу, Ральф присмотрелся к бродяге у кирпичной кладки. Тот проникновенно ел гамбургер, обсасывая пальцы, выпучив глаза, не замечая прохожих. Его физиономия казалась знакомой. Не мелькала ли на церковных обедах для нищих? - Едем. Рассел ждёт, - прервал его созерцание Том, включая двигатель, - офис недалеко отсюда. Они долго петляли, объезжая препятствия или замирая в заторах, и уложились в полчаса. На табло высветился код. Ответил женский голос. Том Брайтмен назвался, дверь отворилась. Секретарь, дама эстетической внешности, провела их к боссу. - Можете называть меня Элен, - снизошла она. Из-за стола поднялся Рассел Руфф, преодолел длину кабинета и обнял Тома Брайтмена. Затем поздоровался с Ральфом Речестером. И, услышав ответ, предложил: - Чай, кофе, сливки или же покрепче? - По стаканчику чая, - ответил Том, взглянув на Речестера. - Элен, чаю, - распорядился Рассел, повернулся к гостям и указал в сторону прозрачных тумб. - Пока же почтите вниманием коллекцию зажигалок, с ними чувствую себя Прометеем, подарившим человечеству уют. Рассел Руфф гордился разнообразием экспонатов - оно могло сразить пиромана. Эфирная леди Элен принесла чаю, отдающего позолотой, и удалилась, затворив дверь, словно навсегда. Ральф Речестер слово в слово повторил рассказ Расселу Руффу. Наступило молчание, минута или больше. - Я возьмусь за расследование, - сказал Рассел Руфф, - во славу Божию, но надо оплатить труд исполнителей и затраты на аренду кой-какого оборудования. - Сэр, моя фирма платёжеспособна, - уверил Ральф Речестер, - был бы результат. - Составить отчёт смогу максимум через три недели, - сказал Рассел Руфф, провожая гостей к дверям. С Томом Брайтменом он попрощался отдельно: - Бесценный друг! Не видел вас с семейством вечность! - Если бы, - живо возразил Том Брайтмен, - что может быть желаннее Вечности после бренного прозябания, даже праведного. И они вышли, предоставив детективу шлифовать планы. 4. События понеслись лавиной. Фармацевтическое предприятие Ральфа Речестера, подвергшись нашествию экспертов, терпело бедствие, как бригантина в шторм. Аудиторы, опломбировав линию болеутоляющих средств, захозяйничали в кабинетах. Потрошили документацию, допрашивали людей. Престиж фирмы угасал. Пошёл на убыль объём продаж. Старинные, проверенные покупатели отзывали договора. Снизилась прибыль. Над фирмой нависла угроза разорения. И всё же Ральф Речестер не терял духа. Ждал. Надеялся на чудо. Две недели спустя позвонил Рассел Руфф. - Ральф, спешу сообщить результаты, - услышал Речестер, - жду завтра, к девяти поутру. Вас и бдительных операторов. На другой день Ральф Речестер, а с ним Айвен Плесив, Вольф Бруствер и Ян Шкварковски, приехали в офис Рассела Руффа. На стоянке тосковал "Роллс-ройс". Эфирная леди Элен сопроводила их в кабинет, в креслах за журнальным столиком беседовали Рассел Руфф и Том Брайтмен. - Заждались? - спросил Ральф Речестер. - Знакомьтесь с нашими героями. - Господа, искренне рад, - сказал Рассел Руфф, пожав руки, - запаситесь терпением, сообщение продлится столько, чтобы быть убедительным. И, когда все расселись, приступил: - Прежде всего, хочу поблагодарить Айвена, Вольфа и Яна. Не преувеличивая, скажу, что их добросовестность предотвратила катастрофу. Сыск завершён, материалы поступят в прокуратуру - как только сформируется отчёт. Осталось включить недостающие аргументы. Их надеюсь получить от вас сегодня. Господа, ход моих рассуждений был прост. Очертив круг лиц поставщика, имеющих доступ к информации о донорской плазме, я обратился к профессионалам: один из моих сотрудников - хакер-ас. Он-то и проторил тропу к документации. Отбор плазмы осуществляют в центральном и передвижных пунктах. Центральный я исключил сразу - там жесточайший контроль, а из передвижек выбрал экипаж доктора Чака Крейсера. Жизненные коллизии этого господина вопияли о его алчности. О ненасытной жажде денег. Он нагрёб умопомрачительные займы. Гасить их не хватало средств. Росли долги, наседали кредиторы. В конце концов один из банков передал дело в суд. Запахло жареным. Тогда-то Чак Крейсер и столковался со знакомыми донорами. Их имена обнаружили наши друзья операторы на бутылях. Ведь, в самом деле, легко определялось, что именно три донора - Энтони Арш, Рамзес Мендоза и Глен Сдейчеркит - чаще других фигурировали в документах, справедливо вызывая подозрение. Так потянулась ниточка. Я установил тотальное наблюдение за подозреваемыми. Результат оказался ощеломляющим. Получалось, что преступная троица доноров сдавала плазму в количествах, превышающих физиологические возможности человека. Чак Крейсер умело маскировал абсурдность. Выстроилась версия, но требовались улики. И я решил сыграть роль подельщика. 5. Ко времени, когда на лужайке появился скиталец, трава на солнце выдыхала последнюю сырь, и найти местечко посуше не составляло труда. Новичок под взглядами старожилов, возлежавших кто где, присел возле бродяги, поедавшего гамбургер. - Вкусно? - спросил он одобрительно. Тот благодушно посмотрел, оторвал шмат и подал. - Обожаю, когда их вдосталь, - сказал снисходительно, - но в этот побольше бы фарша. Начинки посочнее и покруче приперчённой. Новичок принял подношение и яростно откусил. - Действительно, ты прав, - подтвердил он, облизываясь, - хорошо бы покруче. Собеседник благодушно посмотрел на него, помял пальцами сигарету и закурил, сыто пуча глаза и елозя челюстью. - Чем занимаешься, приятель? - спросил новичка. - Мечтаю заиметь гамбургер на каждый день. Кочую... Где пеши, где трэмпом... Пока до осени, а там посмотрим. - Ладно, держись поближе, раз уж прибился. Тогда и у тебя зашелестит в кармане. - Да ну? Полжизни бы уступил, чтобы узнать - как. - Дай срок, друг, сварганим непременно. Стая голодных чаек, надрывно крича, пронеслась к побережью. На лужайку взошёл человек с косицей. Со звёздочкой в мочке уха. Его здесь знали. - Гляди-ка, ждать не пришлось, он-то нам и нужен, - сказал бродяга, отбросив окурок, - пошли. Запомни, его зовут Мендоза. Рамзес Мендоза. Среди нас - просто Рами. Они подошли и поздоровались. - Привёл свежего бойца, Рами... Мой старый приятель, как-то я рассказывал тебе о нём, - приврал пучеглазый. - Уже не припомню, - ответил Мендоза, пристально вглядываясь, - покажешь какой-нибудь документ или вряд ли? - Чего бы и нет? Права сохранились, - пожал плечами новенький. Рами посмотрел и вернул. - Ладно, - сказал он, - с моей рекомендацией пойдёт, не подведи ветерана. Сегодня ты нужен. Станешь донором, а там, глядишь, и профессионалом. Как я. Купишь дом, машину. Бутылочка плазмы - десять баксов. Нет проблем. Что скажешь? - Если червончик верный и расчёт на месте, - обрадовался новенький, - я согласен. - Итак, джентльмены, за работу, - сказал Рамзес Мендоза, и вслед за ним потянулась кучка бродяг. Они обошли лужайку, спустились к арке Большого Акведука. На муниципальной стоянке за ветвями секвойи просматривался просторный автофургон. Господин в зелёной пижаме врача расположился на лесенке к приоткрытой двери. Раздражительно чувствовался кофе. - Салют, Чак, - приветствовал его Мендоза, - здесь все и новенький. Так что? - Ладно, Рами, - ответил тот, - захвати студента с собой, пусть попробует. - Как скажешь, док, - ответил пучеглазый. - Процедура безболезненная, но затяжная, - добавил Чак Крейсер новобранцу, - придётся потерпеть. Конечно, если ты - боец. - Лишь бы заплатили, как уговорено, - проник в фургон за Мендозой новенький. 6. - Так, став донором плазмы, я получил неопровержимые доказательства, - подвёл итог Рассел Руфф. - Ваши вопросы, господа. - Друг мой Рассел, - воспользовался паузой Том Брайтмен, - расследование проведено мастерски. Но как врач и доноры решились на преступление, ведь могли быть разоблачены исследованиями? - Позвольте объяснить, - вмешался Ральф Речестер, - для проверочных анализов отсутствовал прецедент, а во-вторых, по правилам, материал тест-проб уничтожается после архивирования документов. Фальсифицированные рабочие дозы, сопровождённые донорскими сертификатами - лишь капля в океане продукции. Инициатива складских работников, собравших в контейнер дозы трёх доноров, - нелепость... или случайность, если хотите. - Согласен, - поклонился Рассел Руфф, - но с оговоркой: их инициатива оказалась зацепкой. - Неужели заработок врача столь плачевен, что побудил Чака Крейсера к рискованному обману? - поинтересовался Айвен Плесив. - Цифры бесстрастны, - ответил Руфф Рассел. - Отобранный литр плазмы вознаграждается щедро. В день каждый из трёх сертифицированных доноров, благодаря надувательству, мог собрать около тысячи долларов. Рассчитавшись с подопечными, треть добычи они оставляли себе, две трети отдавали доктору. - Как удавалось сфабриковать документы? - спросил Вольф Бруствер. - Легко, - ответил Руфф Рассел, - Чак Крейсер оплачивал подлоги регистратора из своего экипажа. Лаборантка, любовница Чака, тоже имела долю. - Примитивность часто незаметна. Меня интересует другое, - сказал Ян Шкварковски. - Если доза инфицирована, то каковы пути проникновения вируса-убийцы в лекарства, не связанные с нею? В частности, в болеутоляющие средства? - Не исключена многоконтактная передача. Ручаюсь, эксперты надзорного ведомства раскопают это, - ответил Рассел Руфф, - наше агентство передало им результаты расследования. Было важно не спугнуть Чака Крейсера, нащупать схему преступления по горячим следам. Если вирусоносителя выявят среди завербованных, значит, источник заражения - плазма. - Вряд ли, учитывая требования чистоты, - возразил Ральф Речестер и резонно посмотрел на часы, - так или иначе моя фирма готова оплатить ваше усердие сейчас же. - Конечно, - согласился детектив, - ещё немного внимания. Ещё пару вопросов. - Прежде всего, - продолжил Рассел Руфф, - хотел попросить наших друзей операторов составить письменные свидетельства. И подтвердить свои показания в суде, если суд найдёт необходимым их заслушать. Айвен Плесив, Вольф Бруствер и Ян Шкварковски заверили Рассела Руффа, что окажут суду всецелую поддержку. Детектив поблагодарил и повернулся к Ральфу Речестеру. - Господин Речестер, - сказал Рассел Руфф, - я не оценщик вашей неблагосклонности к сговору - в сравнении с прибылью предприятия, доходы доноров крохи. - Хотите новую зажигалку, Рассел? - вспылил Ральф Речестер. - Вас, помимо лавров Прометея, волнуют финансы? Достают мои проценты от прибыли? - Нисколько, но именно поэтому, - возразил Рассел Руфф, - у меня к вам вопрос. Ваш партнёр - авторитетный поставщик плазмы, в его корпусах вы арендуете помещения, пользуетесь электроэнергией, водой, ремонтными и бытовыми службами. Почему вы, менеджер, отвечающий за внешние связи, упорно выбираете поставщиком плазмы другое, весьма удалённое предприятие, вовсе не лучшее, а именно то, где промышляет преступная группа? В подкравшейся тишине тревожно заурчал телефон. Том Брайтмен поднялся, подошёл к Ральфу Речестеру и посмотрел ему в глаза. - Эх, Ральф... Неужто из бескорыстных побуждений? - спросил он, сокрушённо поворачиваясь к двери. - Пастор! Постойте! Мне открылась библейская истина, - с горечью отозвался Ральф Речестер. - Всякое доброе дело зиждется на компромиссе с совестью. Это устраивает всех. Вас, например. Или Всевышнего... Он говорил, а по коридору мерно удалялись шаги Тома Брайтмена. Но вдруг стихли. Минуту спустя взревел двигатель "Роллс-ройса". В комнату заглянула Элен.
|