Неподготовленному читателю эта повесть покажется фантастической до неправдоподобия. А ведь все изложенное ниже - скучнейшая правда. Под землей человеку в спелеологическом комбинезоне и видавшей виды каске встречаются такие загадки, которые большинству ученых не по зубам. В сборнике "Первый шаг в преисподнюю вселенной", опубликованном некогда автором под горячую руку, некоторые, самые безобидные факты были приведены, и с тех пор я потерял покой. Юные и не очень юные любители приключений по несколько раз в день приставали ко мне с вопросом: "Неужели все это правда?" Чтобы раз и навсегда избавиться от этих неприятностей, мне пришлось написать повесть "Тройной прыжок сквозь черное пламя", в которой, как мне казалось, очень убедительно объяснялись загадки "Первого шага". Вероятно, повесть получилась не очень правдоподобной, поскольку недоверчивых и любопытных только прибавилось.
       Повесть "Парящий лист или свет на дне колодца" призвана поставить последнюю точку (если удастся это сделать) в моем старательном исследовании и удовлетворить законный интерес общественности, интересующейся строгими научными исследованиями, результаты которых изложены для доступности в несколько свободной форме в виде литературного произведения.
Если даже после прочтения этой повести у кого-то останутся сомнения, то пусть  приходит в наш клуб. Ему там и не такое расскажут...                                                                        

АВТОР

Знаменит был еще тем, что однажды перегнал в самогон четыре ящика шампанского.
(Из воспоминаний современников об Олеге Клиньеве)

       Офис министра охраны президента Павла Тарасенко, агентурная кличка "Тарик", находился на двадцатом этаже огромного сооружения известного в народе под названием Кирпич.
       Взлет рядового агента СБ к вершинам власти был загадкой только для дилетантов, которым была неизвестна его старинная дружба с нынешним президентом.
       Заботиться о безопасности будущего лидера страны Павел Григорьевич начал еще в те времена, когда совсем неожиданно один за другим стали лопаться банковские структуры, а оставшиеся были слиты в единый Национальный Банк Возрождения Республики. Тогдашнего президента многострадальной страны хватил традиционный инфаркт, и бедняга отбыл на свою виллу в Калифорнии в почетную отставку, сопровождаемый многочисленной прилично упакованной родней. Его место после некоторой заминки, необходимой для соблюдения приличий, занял  вице-президент Андрей Романенко, известный в дипломатических кругах, под прозвищем "Ромаша". Происхождение этого прозвища никто не помнил, а мексиканский журналист Хосе Мартинес, проявивший излишнее и совершенно неуместное любопытство, однажды выпал из окна двенадцатого этажа своего отеля.
       Первым же декретом президента был указ о борьбе с организованной преступностью.  Люди хоть что-то понимающие в политике и экономике, сразу стали паковать чемоданы, но не успели вынести их даже в прихожую, как были перекрыты все границы.. Доллар быстренько рванул вверх, но купить его было негде. Страна сделав крен на криминальное крыло, oчeредной раз рухнула куда-то в пропасть. Но почему-то до дна не долетела. Было совершенно непонятно откуда вдруг в бюджете появилaсь валюта, чтобы прилично подкармливать огромную армию безработных и организовать широкомасштабное обучение населения основам космонавтики.
       Политические обозреватели за рубежом только за голову хватались: "Зачем пятидесятимиллионной стране десять миллионов космонавтов?"
       Изголодавшиеся за очередной тур шоковой терапии люди, еще способные на какие-то действия, связанные с самосохранением, таких вопросов себе не задавали. Они ринулись в приемные комиссии, выстаивали огромные очереди, пытались всунуть чиновникам  конверт с гривнами. Взяток почему-то никто не брал, а в школы принимали практически всех, кто был способен учиться. Отсев в процессе обучения был тоже очень небольшим, потому что стипендию давали только тому, кто успевал по всем предметам и удачно сдавал тесты. А стипендия была столь достойной, что можно было позволить себе такое, о чем раньше и не мечталось.
       В стране, в недавнем прошлом известной потрясающей воображение нищетой населения, как по волшебству появилось огромное количество автомашин приличных марок, из подвалов и хрущоб народ переселился в ранее пустовавшие дома для состоятельных граждан, резко повысилось потребление всяческих деликатесов, активизировали свою работу и разнообразные сервисные службы.
       Экономисты разводили руками, поскольку никак не могли понять, откуда свалилось такое благополучие... Страна с восьмидесятого места по уровню жизни передвинулась на четвертое и уверенно шла к третьему.
       Все эти блага коснулось, к сожалению, не всех. И министру охраны президента Павлу Григорьевичу это было известно лучше многих, поскольку именно с такими типчиками и были связаны большинство забот его тайного ведомства. Глаз нельзя было спускать с них, но квалифицированных специалистов, как всегда, не хватало.

     Министр задумчиво перелистывал объемистый том агентурных донесений, посвященный нашему старому знакомому инженеру Наседкину и терзался сомнениями. Уж очень интересно сложилась жизнь талантливого инженера. Например - двадцать первый век Наседкин встретил в колонии усиленного режима и, как показывали материалы следствия, вполне заслужено.
       Превращение ведущего инженера в матерого уголовника произошло после того, как прогорел вроде бы твердо стоящий на ногах Голдбанк, в котором Наседкин заведовал ремонтом и обслуживанием компьютеров. Полтора года безработицы довели Димку до такого состояния, что когда его подобрал главарь авторитетной Левобережной бандитской группировки по кличке "Орлик", то инженер с радостью бросил свое место на барахолке, где занимался торговлей самодельными чипами к игровым автоматам, и принялся с энтузиазмом клепать плазменные резаки для вскрытия сейфов.
       Пару лет это дело процветало, пока вся молодежь, составляющая боевое ядро группировки не ушла в школы космонавтики. Орлик пытался восстановить свои дела, организовав крутую разборку, но тут произошло совсем непонятное. Курсанты школы, бывшие сынки Орлика повязали отца мафии вместе с его активом и сдали полиции, а та почему-то не выпустила на следующий день с почестями. Как это было в недавнем прошлом принято.
       Наседкин в боях с курсантами не участвовал вследствие твердых буддистских убеждений, но неприятности не минули и его. Когда к нему в мастерскую однажды поздним вечером пришли полицейские с обыском, то их радости не было предела, поскольку очень удачно попали на испытания нового лазерного резака, которым инженер увлеченно потрошил патентованный австрийский сейф. Новое изобретение Наседкина так понравилась судьям, что Димка получил десять лет с конфискацией.
       Конфисковывать было практически нечего да и срок Наседкину отсидеть не удалось, поскольку он срочно понадобился академику Клиньеву. Как удалось Алексею Борисовичу так быстро вызволить инженера из-за решетки без затраты больших средств на взятки - неизвестно, но уже через три дня после первого неофициального запроса Димку доставил в Институт Информации усиленный конвой, составленный из старших офицеров ГБ. Сдав Наседкина офицеру охраны института, гебисты выпили традиционную рюмку коньяка и удалились удивленно пожимая плечами. Им было совершенно непонятно, что могло заставить президента выполнить нелепый каприз престарелого чиновника от науки.

       Президент же знал гораздо больше о возможностях академика, но тоже не мог  понять, что может быть общего у старого пропитанного алкоголем академика и моложавого уголовника-вегетарианца. Разобраться в этой странной ситуации получил указание верный Тарасенко, но доклады, внедренных в институт агентов, были скучны до идиотизма и сводились к тому, что все рабочее время академик и инженер посвящают конструированию и дегустации новых спиртных напитков, а свободное от общения с академиком время Наседкин тратит на разработку программы для игры с компьютером в четырехмерный преферанс. Кстати, без особых успехов.
       Полгода специальных наблюдений двух десятков профессиональных разведчиков усиленных особым супер интеллектуальным подразделением, анализ собранных данных  и прогноз, построенный на основании этого анализа, позволяли определить создавшуюся проблему, как несущественную. Ознакомившись с четырьмя томами выводов (Тарасенко не любил работать с компьютером, поскольку считал, что это плохо влияет на потенцию), министр охраны президента впал в задумчивость:
       "Академик никогда не делал что-либо просто так. Даже, если он и запил горькую, то наверняка ему это было выгодно. Не такой был Академик человек, чтобы без толку печень гробить. С другой стороны, если наблюдения результата не давали, значит ничего предосудительного не происходит, или специалисты министерства охраны работают непрофессионально."
       Такой поворот размышлений так не понравился Павлу Григорьевичу, что он недовольно поморщился и, подмахнув проект доклада президенту, распорядился специальные наблюдения снять, оставив только предписываемый законом "О безопасности нации" обычный комплекс слежки по классу "Интел".
       - Будем надеяться, что "Клин" и вправду спился. А пока такие, как Клин пьют, "Ромаша" и "Тарик" могут делать все, что угодно. Тем более, что забот намечалось более чем достаточно, - успокоил себя министр, откинулся в кресло, забросил в волосатый рот пару горошин поливитаминов, и занялся мысленным подсчетом своих дивидендов от нового национального проекта президента "Каждый город - курорт с космодромом" и международной программы "Космонавтика в каждый дом".

***
        За те годы, которые протекли между "Двойным прыжком.." и "Парящим листом..." Олег Клиньев превратился в сухощавого, но очень крепкого мужчину с сомнительной репутацией всемирно известного спелеолога-спортсмена. Судьба носила его по свету в поисках приключений и приличного заработка до тех пор, пока не забросила в грязный кабачок на окраине Аделаиды. Сегодня наш герой после трудного рабочего дня выпив смертельно опасную для обычного человека норму спиртного, пристроился спать прямо за столом уложив свой чемпионский "фейс" в блюдо с объедками. У изголовья  стояла пустая литровая бутылка пойла для аборигенов с интригующей надписью "Фаллос умирает последним". Здесь и нашел Олега референт академика Клиньева.
       В Австралию Олег попал не случайно. Скорее наоборот. Лет пять тому назад спелеологи-подводники из Аделаиды, пронырнув стометровый затопленный водой участок пещеры, обнаружили два огромных по размерам и поразительных по красоте зала. Олег с тремя приятелями из Бразилии добился контракта на бетонирование причалов для подводных скутеров, которыми туристская компания, выкупившая пещеру, рассчитывала перевозить одуревших от экзотики туристов в подземные рестораны. Каждый день с утра пораньше Олег и его приятели надевали на себя дыхательные аппараты, цепляли под живот запасные баллоны и ныряли в стометровый затопленный туннель Добравшись к месту работ, бравые подводники принимали опущенные через буровую скважину стальные капсулы с цементным раствором и десять-двенадцать часов (сколько хватало сил) строили лестницы, смотровые площадки и фундаменты под оборудование и механизмы пещерного курорта.
       Для компании работа Олега была чрезвычайно выгодной, потому что платила администрация Олегу и его товарищам по австралийским меркам гроши. Меньше, чем рядовому рейнджеру заповедника.
       Ну а Олег через две недели работы себя иначе, как с моченым яблоком не сравнивал. Еще через неделю до него наконец дошло, что на лекарства ему в ближайшем будущем, придется потратить гораздо больше, чем удастся заработать. Было бы разумней всего бросить все это сомнительное мероприятие и вернуться на родину, которая к тому времени начала неожиданно бурно процветать, но контракт есть контракт, и жаловаться теперь можно было только на самого себя да на судьбу-злодейку.
       Эти обстоятельства очень портили Олегу настроение и способствовали попыткам утопить обиду в крепких напитках. Так что приход посланца от академика Клиньева был для Олега большой удачей, но он об этом еще не догадывался, в силу вышеприведенных причин.
       Найти Олега для референта не представило трудностей, поскольку вся полиция Аделаиды знала где отдыхает в это время дня успевший прославиться лихими попойками и громкими скандалами супер спортсмен.
       Бармен, коротавший время в полировке бокалов, увидев вошедшего, вопросительно поднял выцветшие редкие брови. Референт подсунул под пепельницу пятидесятидолларовую бумажку, наклонился к волосатому уху бармена и что-то спросил. Тот взглядом показал на Олега, но добавил:
       - Лучше его сейчас не трогать. Опасен в таком состоянии, как бешеный кенгуру.
       - Но я очень тороплюсь.
       - Если убытки за вас счет, то можете попробовать.
       Референт пожал плечами, спустился в зал, подошел к Олегу и стал тормошить за щеки.
       Я не знаю, как выглядит взбесившийся кенгуру. По моему мнению, произошедшее больше напоминало взрыв динамитной шашки. Референт академика был крепким мужиком неробкого десятка, но среагировать на ситуацию не успел и, пролетев над тремя столами, врезался головой в игровой автомат. Обиженная машина удивленно крякнула и на плечи лежащего референта хлынул дождь серебряных монет, а Олег опять рухнул лицом в полюбившуюся ему тарелку и горько заплакал. Бармену эта ситуация было не внове и он вызвал из зала для чистых гостей официантку Фаиночку, которая за десять минут при помощи ласки и транквилизаторов восстановила Клиньева младшего до человеческого состояния.
       Референта к этому времени уже перебинтовали и привели в себя, после чего оробевший посланец академика поведал Олегу, что неустойка туристской фирме уже заплачена, а ему самому необходимо сегодня же вечером вылететь в Киев. Видно, папочке Олега - академику А.Б.Клиньеву невтерпеж как захотелось переговорить с сыном. Впервые за последние восемь лет. Олег догадывался, что это неспроста. Скорее всего, старый "патриархер" придумал для любимого сыночка очень интересную работенку.
       - Чем дальше в лес, тем толще партизаны, - рассудил Олег в стиле "Никто не забыт, ничто не забыто.", а поскольку на подъем был чрезвычайно легок, то, попрощавшись с прелестной официанткой Фаиночкой, наш герой быстро собрал нехитрый багаж, загнал по дешевке свой подводный скутер местным браконьерам, дернул с приятелями по бутылочке на посошок и даже успел в аэропорт. А поскольку в самолете тоже наливали, то Олег покидал Австралию в самом радужном настроении:
       - Домой! Домой! На родную Украину! Подальше от цивилизованных стран, где чужаку за каждый доллар надо выложить здоровья на два, а выпивка в самом захудалом баре стоит пять.
       Международный аэропорт в Борисполе встретил Олега привычным бардаком и грязью. Правда, куда-то подевались рэкетиры и нищие. Вдаваться в излишние размышления не имело смысла. Все выяснится само собой. Машину академик за сыном прислал, но поселил в такой общаге, что и барышню некуда было привести. Хорошо, что в холодильнике нашлась бутылочка коньяка и неплохой набор закусок. Видно, мать подбросила. Могла бы и встретить. Опять, наверно, Лехиных детей к морю повезла. Тому недосуг. Деньги делает.
       Некоторая убогость обстановки Олега не огорчила. Судя по всему предстояла работа, которую постороннему человеку не поручишь. Значит можно будет сорвать с бати по максимальным расценкам и в ближайшем будущем зажить с подобающим, давно желаемым комфортом.
       Олег в тесном душике пополоскался минут двадцать. Горячей воды было вдоволь, что было крайне непривычно для человека, выросшего в Киеве, но парень решил ничему не удивляться. Блудный сын академика вернулся на родину не бродить по улицам с открытым от изумления ртом, а принять активное участие в дележе неизвестно откуда свалившихся на его родину богатств.
       Олегу понадобилось минут двадцать, чтобы обзвонить друзей. Большинство из них оказались дома, хотя обычно в это время года уезжали подрабатывать верхолазными работами в Австрию, Бельгию или другие более или менее благополучные страны. Всех их в разных концах света разыскали посланцы института информации и доставили в Киев.
       Первым появился Князь с трехлитровой банкой китайской рисовой водки, пару минут спустя в комнату ввалился Батон с двумя ящиками немецкого пива и Касьян с бутылкой коньяка Наполеон. Еще через полчаса, сея вокруг разрушения и грохот, в номере радостно вопил огромный Костик Зубков, потрясая в воздухе гигантским куском копченого сала. Часа через два в комнате стало так тесно, что невозможно было перейти с места на место, не наступив на какого-нибудь известного спелеолога.
       Выпили по первой, потом еще по одной и только разговорились, как в номере появились два атлетически сложенных мужика в серых с иголочки костюмах, ни слова не говоря, затащили ящик с экраном, похожий на монитор, пару ящиков с аппаратурой неизвестного назначения, подключили все это к электрической сети и удалились.
       Возмущение беспардонным их вторжением еще не утихло, как эти же личности вернулись, выставили на середину комнаты две огромные корзины с напитками и закусками, пожелали приятного аппетита и вышли из номера, аккуратно прикрыв за собой дверь. В коридоре гостинки мужики приклеились к подоконнику и принялись профессионально скучать. Тот, который выглядел постарше, закурил длинную коричневую сигарету и занялся прицельным сплевыванием через открытое окно на крыши запаркованных около гостинки автомобилей. Более молодой вынул из-за пазухи устрашающего вида пистолет, дослал патрон в ствол, положил оружие около себя на подоконник и прикрыл шляпой.
       Только собравшиеся у Олега в номере спелеологи пришли в себя от шока, вызванного небывалой щедростью академика, разобрали неожиданно свалившиеся на голову деликатесы, расставили продукты и приготовились к продолжительному застолью, как засветился экран монитора, и перед собравшимися явились директор института информации А.Б. Клиньев и его личный инженер Дима Наседкин. Как будто не могли подойти из соседнего здания, расположенного всего в трехстах метрах от гостиницы. Впрочем, может и не могли.
       - Привет наемным самоубийцам, - поздоровался с собравшимися академик, - как успехи в строительно-монтажной эквилибристике?
       - Спасибо. Хорошо. Пульс еще прощупывается, - ответил за всех Олежка в стиле "спасатель".
       - Вот и замечательно. Есть у меня для вас любопытнейший проект. О согласии не спрашиваю. У вас просто не будет другого выхода. Уже только одно то, что вы собрались здесь и знаете планируемый состав группы, отказ участвовать кого-либо в запланированных работах является основанием для полной изоляции до конца эксперимента. Я думаю, что смогу это устроить.
       - Ого! Папаша оказывается всаживает меня в неприятную историю, даже не спросив, на кой фиг мне это надо, - разозлился Олег и демонстративно отвернулся к окну.
       - А что будет, если мы откажемся все? - процедил сквозь зубы Касьян.
       - Если откажутся все, то я наберу других. А вы потеряете свой единственный шанс решить все свои проблемы раз и навсегда.
       - Хотелось бы знать, чем мы будем заниматься? - спросил Зуб, отрезая огромным самодельным ножом кусок корейки и намазывая его горчицей, - может нам не хватит квалификации, или чего-нибудь другого?
       - Хватит тебе, Костик, всего, - мило улыбнулся с экрана Наседкин, - и твоего здоровья, и квалификации, и приключений на задницу. Давайте лучше технические детали обсудим завтра со мной. На трезвую голову.
       - Неплохо бы узнать насчет условий оплаты, - подал голос Князев, - а то может нам выгодней было бы податься в школу Космонавтов?
        Академика от такого вопроса аж перекосило, но он взял себя в руки.
        - До конца эксперимента обещаю не меньше, чем курсантам, плюс полная медицинская страховка. В случае удачи эксперимента, получаете хорошую работу у меня в институте и возможность быстрого роста.
        В комнате сразу стало шумно. Такие условия для каждого из них были пределом мечтаний и во многом компенсировали легендарную некорректность академика.
        - Тише вы, шакалы бешеные, - перекричал всех Олег и обернулся к цветному изображению отца на экране, - если мы согласимся, какие шансы у нас дожить до конца эксперимента?
        - Если бы этих шансов не было, я бы тебя не пригласил, - буркнул под нос чадолюбивый академик, - а вот количество их зависит от вас не меньше, чем от меня.
       - Так что, мужики, беремся за эту работу или пошлем академика подальше? - проскоморошничал Олег.
       - А можно завтра сказать? - вопросил Зубков наливая в граненый стакан портвейн.
       - Нет! - резко ответил Клиньев.
       - Тогда я согласен. Хочется как-то выделяться на фоне повальной космофилии. Мужики, если академик обещает нам так много, то думать особенно нечего. Кому налить? К Зубу потянулись стаканы, мятые алюминиевые и облупленные эмалированные кружки. Андрюха Лукьянчук кромсал вареную курицу на части и уговаривал постепенно оттаивающего Касьяна плюнуть на все и съесть еще кусочек.
       Олег подошел к монитору, поближе, так, чтобы закрывая спиной происходящее в комнате, хоть на миг остаться с отцом наедине, посмотрел академику в глубоко запавшие глаза и сказал:
       - Эти пойдут все. И будет полный порядок.
       - Я в этом не сомневался.
       - Могу я увидеть тебя лично? Без посредства этих электронных придурков?
       - Пока это невозможно.
       - Я хотел узнать, что с моим левым братом. Где он?
       - Сейчас он на Тибете служит проводником в какой-то альпинистской фирме. Передавал тебе привет.
       Олегу стало грустно до нежелания жить. Когда-то, в пещере Генрихова Бездна он попал в неприятную историю с зеркальным дублированием. Такие вещи случались в подземных меж пространственных ловушках.
       Левосторонний братишка Олега оказался приятным парнем, но в семье не прижился.  Мама Ташка очень хотела, чтобы ему было хорошо в доме Клиньевых, но что-то не получилось. Не хватило, видно, души, измученной вечными проблемами женщине. Олежка Левый наверняка почувствовал это и однажды исчез, но вести о себе подавал регулярно из самых, иногда совершенно неожиданных мест.
       Нельзя сказать, что Олег Правый чрезмерно скучал по брату, но бывали времена, когда ему казалось, что у него отняли половину души. Может быть, лучшую.