Управляющий трестом Сапожков протянул Сёме большой коричневый туго набитый бумагами конверт.

- Вот работёнку вам надыбал, - с улыбкой сказал он. - Здесь найдёте много забавного. Завтра утром возьмёте мою "Волгу" и прокатитесь в Орджоникидзе, в СУ-2. Там вас будут ждать начальник Манкин, главный инженер и председатели парткома и профкома. Помогите им.

Семён вернулся к себе, высыпал из конверта бумажки... Жалобы в прокуратуру (местную и областную), "сигналы" в КГБ, Комитет народного контроля и Министерство обороны, сообщения в Совмин УССР, обком партии и ЦК Украины - все с одинаковой резолюцией: "Прошу разобраться, дать ответ заявителю, и копию - нам". Написаны почти грамотно, только без мягкого и твёрдого знаков и "й". Подписаны одинаково: А. Лацис, орденоносец. Итак:

"Начальник СУ-2 Манкин, главный инженер Бойко и председатели парткома Львов и профкома Иванов - агенты НАТО, внедрены в СУ-2, строящего важнейший стратегический объект - Чкаловский горно-обогатительный комбинат. Есть письменные доказательства. На так называемых планёрках они со своими помощниками (некоторые прорабы и мастера) обсуждают планы шпионажа и диверсий. Поэтому никого из рядовых работников СУ на эти планёрки не допускают. За этим следит Вера, секретарша Манкина (его любовница). В марте с.г. экскаватор, принадлежащий СУ-2, порвал кабели, и 3 дня город был без телефонной и телеграфной связи. Явная диверсия. После работы Манкин часто остаётся у себя в кабинете, якобы работает и слушает музыку из недавно приобретенного СУ радиоприёмника "Мир". Это замаскированная радиостанция: сквозь музыку часто слышны морзянка и голоса на английском и немецком языках. Манкин тоже выбивает морзянку карандашом по столу. Меня, честного работника и орденоносца, часто наказывают за мою бдительность лишением премий и неоднократно пытались сократить или уволить. Прошу принять меры".

Семён понял, что завтра у него будет непростой денёк!

... В СУ-2 его встретили радостно. Он с удивлением узнал, что "А. Лацис" - женщина, много лет работает в СУ-2 уборщицей. Аннушке (так звали её в СУ) уже под 60, ей неоднократно предлагали оформить пенсию, но она отказывается. Работает безукоризненно. Аккуратистка. А что пишет в инстанции - так увольнять за это нельзя, ведь так, товарищ юрист? Сёма подтвердил и услышал хоровой вопль: ради бога, помогите избавиться от неё, она заколебала всех - пытается прорваться на планёрки, собирает бумажки из урн, подслушивает у дверей, при уборке в кабинетах роется в бумагах, что-то выписывает, делает копии. Нам уже просто надоело доказывать, что мы не шпионы, а простые строители. Ради бога, помогите!

- Можно поговорить с ней?

- Конечно, можно! Она одинока, целыми днями здесь. Образование - пять классов, много лет работала в детсаду няней. Муж и приёмный сын погибли на войне, она сменяла квартиру в Вильнюсе на наш город, приехала к сестре (тоже одинокой). Недавно сестра скончалась, и наша Аннушка "поехала". Сейчас её вызову.

В кабинет вошла довольно высокая, худощавая, в опрятном синем халатике женщина со шваброй в руках. Манкин указал ей на стул.

- Познакомьтесь, товарищ Лацис. Это наш трестовский юрист, он приехал поговорить с вами.

Аннушка села, прислонила швабру к столу и исподлобья уставилась на Семёна.

- Попрошу предъявить служебное удостоверение. Полагаю, "допуск" у вас тоже имеется?

Сёма растерялся. Впервые уборщица требовала у него служебное удостоверение и "допуск"... Наконец ответил:

- Удостоверение и "допуск" с собой не взял. Однако мою личность подтвердит руководство СУ. Полагаю, этого достаточно.

Аннушка с нескрываемым презрением взглянула на начальство СУ-2.

- Эти шаромыжники? Да они вместо юриста могут подставить своего сообщника! Юрист должен всегда иметь при себе служебное удостоверение. А то какой он юрист! -   говорила она с прибалтийским акцентом.

- Вот что, Анна Яновна! Оскорблять руководство СУ и выявлять, кто я такой, не надо. Не желаете говорить со мной - не надо. Завтра позвоню прокурору, он вызовет вас повесткой. Побеседуем у него.

- Эй, войну прошла, пережила гибель сына и мужа. Работала по 12 часов в день, без выходных. Голод, холод. Имею орден Трудового Красного Знамени. Побеседуем, но наедине, без этих "строителей". Они вам наговорят!

- Нет, Анна Яновна. На ушко мне нашёптывать не надо. Они вправе знать, о чём мы будем говорить.

Анна Яновна снизошла.

- Ну, пусть остаются. Я думаю, вы ознакомились с моими "сигналами"?

- Да, и очень внимательно.

- И?

- И ничего. Проверки ваших жалоб компетентными органами - милицией, прокуратурой, КГБ и спецслужбами Министерства обороны - показали, что они беспочвенны. Вы оговариваете честных людей, они вынуждены писать отзывы, объяснения и т. д., тратя время и нервы, а им ещё и строить надо.

- Так и знала, что вы тоже поверите в эту лапшу. Ваши бездельники сидят в Москве и Киеве. Никто не хочет меня выслушать. А я ведь в СУ, ближе всех к этим диверсантам. Да, легче отписаться, чем защищать стратегический объект. "Органы"! Позор.

- Чкаловский ГОК не стратегический объект, а просто важная стройка. Ваши "диверсанты" недавно получили переходящее Красное знамя ЦК Украины за досрочную сдачу первой очереди именно этого ГОКа. Неужели вы думаете, что Манкин, Львов, Иванов и Бойко, опытные строители с высшим образованием, все шпионы, и только вы, с пятью классами образования, не строитель, не оперативный работник, в состоянии разоблачить эту "шпионскую сеть"?

- Каждый советский человек, и вы в том числе, обязан бороться со шпионами и диверсантами. Образование и специальность тут ни при чём. Всё. Разговор окончен.

- Нет, не окончен! Сядьте! Я предлагаю вам 3 варианта, прошу хорошо их обдумать. Итак, первый. Вы выходите на пенсию. Подлечитесь, отдохнёте. Телевизор, газеты, журналы, общение со сверстницами. Раз в год вам будут давать бесплатную месячную путёвку в наш трестовский профилакторий в "Крымском Приморье". Да, товарищ Иванов? (Иванов радостно закивал.) Это, по моему мнению, наилучший вариант. Второй. Можете остаться на работе при условии, что прекратите будоражить коллектив, сутяжничать и жаловаться. Все ваши "сигналы" и жалобы попадают, в конечном счёте, ко мне. И вряд ли пришлют лейтенанта из Москвы, чтобы разобрать приёмник у Манкина. И, наконец, третий. Всё остаётся по-прежнему. Я буду вынужден просить у прокурора санкцию, и в один прекрасный день за вами приедет скорая с парой дюжих санитаров. Вас отвезут в психдиспансер, будут долго и нудно лечить. Вы прожили тяжёлую жизнь, заслужили лучшую долю. Зачем же вы мучаете и себя, и других? Пусть ловлей шпионов занимаются те, кому это положено!

Анна Яновна взяла швабру и, не прощаясь, вышла из кабинета.

Через несколько дней позвонил Манкин и радостно сообщил, что она оформляет пенсию.