- В пятницу вечером летим в гости к дяде Мише, - объявила Аня и поставила на диван несколько пакетов. - Вот я даже подарки купила. Конечно, это не ахти, но, как говорится, "мне не дорог твой подарок - дорога твоя любовь".

- Анечка! - взмолился Фима. - Я в который раз пропускаю бейсбол, хотя у меня тоже билет куплен.

- Фима! Не доводи меня до точки кипения. Я в ярости становлюсь некрасивой. Так что забудь про свой бейсбол и приготовься завтра паковать чемодан.

- Что там паковать, дорогая? Это для меня пара пустяков.

Но Фима напрасно понадеялся на пару пустяков. Дело это оказалось трудоёмким. Казалось, что уже всё уложено, но приходила Аня с очередной кофточкой в руках и со словами: "У меня уже мозги закипели от горя, потому что чисто нечего надеть в люди!" - бросала эту кофточку Фиме. Фима потел и увещевал:

- Анечка! Мы же летим только на день. Зачем тебе столько вещей?

- Ты хочешь, чтобы дядя Миша думал, что я нищая? - кричала Аня, швыряя в Фиму туфлей.

А потом пришлось взвешивать чемодан на Аниных напольных весах, что-то вынимать, что-то добавлять...

Но всё плохое, так же, как и хорошее, когда-нибудь заканчивается. И к вечеру Фима с криком: "Ура!" - закрыл чемодан.

- Ну вот, - сказала Аня. - Можешь, когда захочешь, под чутким руководством. А сейчас ужинать и спать. Потому что вставать ни свет ни заря.

По дороге в аэропорт Аня радостно болтала о том, какое невероятное удовольствие они получат от общения с дядей Мишей. А Фима мрачнел, предчувствуя очередные неприятности. И не напрасно. Неприятности начались сразу же у рамки металлодетектора. Фима прошёл без проблем, а Аня спросила охранника:

- И вы хотите, чтобы я пролезла в эту щель? Я же леди, а не таракан.

- Нет проблем, мэм, - согласился тот и, предложив Ане поднять руки, помахал возле неё чем-то похожим на жезл регулировщика.

Жезл запищал.

- Вы всё металлическое с себя сняли? - озаботился охранник.

- Всё, - категорично заявила Аня.

Охранник снова провёл прибором возле Ани - и прибор снова завизжал.

- Сожалею, мэм, но вам придётся пройти ручной досмотр, - сказал Ане охранник и прокричал в рацию:

- Кристал! Где ты ходишь, чёрт возьми? Тут надо леди досмотреть.

- Обойдёмся своими силами, - встрял рыжий охранник, не проявлявший до этого инициативы.

Потом он подошёл к Ане и начал её ощупывать.

Фима испугался и хотел крикнуть: "Аня! Терпи!"

Но было уже поздно. Аня опустила поднятую руку - и рыжий отлетел к металлоискателю.

- Класс! - обрадовался подошедший полицейский. - Чистый нокаут. Я такого в жизни не видел.

И добавил, наклонившись к Фиме:

- Этот Стив первый год у нас работает, а уже начал много о себе думать.

Фима хотел поддержать разговор, но вокруг засуетились, закричали, появились медики с носилками, Ане надели наручники и повели.

Фима пошёл следом. Но к Ане его не пустили. Мрачноватый полицейский сказал, что у Ани есть право на телефонный звонок и что Фима не должен волноваться.

Но Фима не послушал совета, сел неподалёку и начал волноваться, ожидая звонка.

Аня позвонила через час.

- У меня всё в порядке, дорогой. Не переживай. Мне дали сэндвич с сыром и адвоката. Завтра к десяти приезжай в суд. Я знаю, что все они тут заодно, но справедливость восторжествует.

Фима вздохнул и поехал домой.

Ночью ему снилось, что он стоит на площади в людской толпе. Посреди площади красуется столб, обложенный дровами и хворостом. И к этому столбу привязывают Аню. А на её груди висит табличка с надписью "Она мучила Фиму". И тут мужик в чёрном колпаке дал Фиме горящий факел и приказал поджечь костёр.

- Вы что, товарищ! - возмутился Фима. - Я это не могу. Никак.

- Говорила моя мама, - закричала Аня, - что этот человек своей нерешительностью меня погубит. Так оно и вышло. Зажигай!

Но Фима не послушался и швырнул факел на землю. И тут же оказался в комнате, выкрашенной серой масляной краской. А в комнате стол. И за столом сидели трое: Аня в красной косынке по центру, а двое мужиков в будёновках по краям.

- Ну что, товарищи? - сказала Аня. - Гражданин Фима проявил нерешительность и слюнтяйство. И в результате пожар мировой революции так и не смог разгореться. Предлагаю высшую меру.

И она расписалась на бумажке.

- Согласен, - сказал мужик справа и тоже расписался.

- Я тоже, - добавил мужик слева, а перед тем как поставить подпись, снял будёновку и перекрестился.

- Это мне снилось не к добру, - заключил Фима, проснувшись.

А когда посмотрел на часы, то понял: проспал. А это значит, что сон был в руку.

Вдобавок ко всему по дороге в суд Фима застрял в пробке и приехал, когда Аня уже стояла на ступенях суда.

- Я тебя люблю, Фима, - сказала Аня, плюхнувшись на сиденье.

- Я тебя тоже, - признался Фима. - Ну как там оно было?

- Чистый пустяк. Справедливость восторжествовала. Придурка на суде не было. Сказали, что он в госпитале по поводу сломанной челюсти и сотрясения мозга. А когда судья спросил, почему я его ударила, то я задала вопрос: "А как бы вы поступили, если бы посторонний человек начал щупать вас за яйца?"

- Ну и?

- Никакого "и". Судья сказал, что это была самозащита, и стукнул молотком. Вот что значит вовремя задать правильный вопрос.

- Это хорошо, - задумался Фима. - Только я не понимаю, почему среагировал детектор?

- А ты помнишь, что когда-то подарил мне кулон на цепочке из чистого золота?

- Конечно.

- Так вот, твоё чистое золото оказалось чистой железякой. Поехали скорее: я есть хочу. А потом поговорим о том, должен ли настоящий мужчина экономить на родной жене.